Роуэн, весь в синяках, подтягивался вверх, каждый миг ожидая, что вот-вот вокруг ноги обовьется жирный корень и потянет его назад. Он увидел, что Зеел уже добралась до выступа и, обернувшись, протягивает ему руку.

Из последних сил он подал ей свою, и она вытянула его наверх. Там, на камнях, он упал на спину, и в глазах у него стало темно.

Открыв глаза, Роуэн увидел над собой голубое небо. Щебетали птицы. Он глубоко вдохнул свежий воздух и тут же скрючился от боли. Казалось, в теле ноет каждая косточка.

— Ну, ты как? — бодро спросила Зеел.

Посмотрев на девочку, Роуэн увидел, что она смотрит на него с тревогой. Он покачал головой и сказал:

— Терпимо.

Он сел и, постанывая, начал отряхивать мелкие камешки и грязь, которая прилипла к рукам. Большой камень, его оружие в битве с деревьями, который он вытянул из болота, так и лежал рядом. Он подобрал его и, положив на ладонь, похлопывал по нему, точно говорил «спасибо».

Девочка, не сводя с него глаз, сказала:

— Ты меня спас. Мой народ перед тобой в долгу.

— Нет, — ответил ей Роуэн. — Ведь и ты меня спасла. Так что мы квиты.

Зеел нагнулась над краем утеса и посмотрела на темневшую внизу рощу Унрин.

— Я не согласна, — сказала она. — Ты спасся сам. Я тебе совсем не смогла помочь. Это ты догадался укусить дерево за корень, и только тогда оно тебя отпустило. — Ее светлые глаза зорко глянули на него. — А ты сильнее, чем кажешься, — задумчиво произнесла она. — Огден правильно сделал, что отправил нас вместе.

Сдвинув брови, она принялась счищать камешки со своих мягких ботинок, совсем черных и мокрых от грязи.

Роуэн тихонько поглаживал камень. Он был прохладный, гладкий и словно успокаивал руку. Мальчик смотрел, как синенькая птичка порхает прямо над головой Зеел и ощипывает ягоды с куста, который рос прямо из расщелины в скале. Что это за птичка, он не знал.

Мальчик наклонился, чтобы лучше ее разглядеть. И тут он увидел, что она клевала. Перед ним был куст горной ягоды. Теперь он понял, откуда шел сладкий запах.

Рин! Страх пронзил его насквозь. Тот ужас, который они недавно пережили, заставил его забыть обо всем на свете, но тут он вспомнил, зачем они сюда пришли. Зачем преодолели все опасности, которыми пугал их Унрин.

— Зеел, — позвал он ее, попробовал встать, но упал. — Зеел, сколько мы уже здесь? Надо идти дальше. Надо искать Золотую долину. Надо…

Зеел покачала головой. Лицо ее, перепачканное грязью, было печально.

— Не надо, Роуэн, — тихо сказала она.

— Как — не надо?

— Я позвала на помощь бродников. Я им сказала, что мы не справились.

— Зачем?! — Роуэн гневно оглянулся вокруг. — Зачем?! Слушай! Огден говорил, что она здесь, за Унрином. И посмотри — у тебя за спиной растет куст горной ягоды. Как он сюда попал? Значит, давным-давно долинный народ принес его сюда с Горы. Огден говорил, что они на нее поднимались.

— Кажется, даже Огден не знает всего, — возразила на это Зеел.

Но Роуэн не сдавался:

— Но мы уже чувствовали, что долина близко, Зеел. И ты чувствовала, и я. Вход в долину должен быть где-то здесь, у этого утеса! Может…

Зеел снова покачала головой:

— То, что мы чувствовали, нам просто казалось. Воображение разыгралось, и ничего больше. Золотая долина не существует. — Теперь она совсем загрустила. — А сколько раз мы с надеждой смотрели на эти утесы! Какие же мы были дураки! С этого выступа утес хорошо виден, намного лучше, чем сверху.