– О рельсы приложился, пока нужник искал, – отмахнулся врач, – фигня!

Отчего-то Миша не поверил словам Сергея, прозвучали в них нотки фальши, но не решился его расспрашивать.

– Давайте я вас отведу к бабе Шуре, она вас быстро в порядок приведет. Для нее это сущий пустяк.

Сергей хмыкнул:

– Миш, я справлюсь, я сам врач, не забывай.

– Врач, это да. Но себя самого лечить как-то не с руки, неудобно.

И Сергей сдался, позволяя парню увести себя. Они шли через станцию по платформе мимо обветшалых палаток, тут и там резвилась ребятня. Детей постарше видно не было, на станции с десяти лет уже начинали понемногу вовлекать в общественные работы – каждая трудоспособная единица была на счету. За ребятней приглядывала пара бабок – надо было на кого-то оставлять детей, пока родители трудились на фермах и в туннелях. Своеобразный аналог детского сада.

– Что это у тебя? – Сергей заметил в руках у Миши потрепанную книжку.

Миша отчего-то замялся. А вдруг засмеет? Он привык, что к книгам относились здесь небрежно.

– Да так, – протянул парень, – книжка одна.

Сергей усмехнулся.

– То, что книжка, я вижу. Да дай посмотреть, ничего с ней не станет, верну в том же виде.

Книжка оказалась сборником стихотворений Тютчева.

Сергей наугад раскрыл книгу, как вдруг из нее выпала какая-то картонка. Он наклонился, чтобы подхватить ее с пола. Картонка оказалась фотокарточкой, и когда врач развернул ее лицевой стороной к себе, у него вдруг подкосились ноги. Во рту стало сухо, руки задрожали, и он едва не выронил книгу из рук.

– Что с вами? – Миша поддержал Сергея, подвел его к удачно попавшейся грубо сколоченной деревянной табуретке рядом с одной из палаток и усадил.

– Ничего-ничего, просто слабость неожиданно накатила, когда увидел книжку. О прошлом мне напомнила.

В руке врач все еще держал фотографию, которую Миша быстро выхватил и упрятал снова в книжку. Но мимолетного взгляда было достаточно, чтобы понять, кто изображен на ней. На фото были запечатлены двое: девушка обернулась, смотрит через плечо и улыбается, держит за руку мужчину на фоне дома с адресной табличкой. Мужчина стоит спиной, виден только затылок. Но невозможно не узнать… А может, совпадение? Может, фото попало к парню случайно? Сергей попытался придать голосу спокойствия, стараясь не выдать охватившего его волнения:

– Эта пара на фото… Кто они?

– Мои родители, – с грустью ответил Миша. – Мама пропала, когда мне было семь лет, а папу я совсем не видел, но мама рассказывала о нем много хорошего.

Спустя почти двадцать лет произошла невероятная встреча. Сергей вглядывался в лицо парня, стараясь отыскать в нем свои черты: то ему начинало казаться, что они очень похожи, то – что не имеют ничего общего. Казалось, он сидел так вечность, разглядывая Мишу, хотя на самом деле прошло не более десяти минут. Может ли он быть его сыном, или Иван прав – сын не его? Как теперь выяснить правду? Должен ли он рассказать обо всем Мише? Слишком много вопросов для одного дня.

Сергей решил повременить и молчать до поры до времени. Занять выжидательную позицию. Он не мог понять, какие чувства обуревают его в этот момент. Волнение и удивление от всего случившегося сегодня? Безусловно. Злость, ненависть, ярость? Да, конечно. Есть ли посреди всего этого любовь к обретенному сыну? Чувство родства? Сергей искал, прислушивался к себе, заново пролистывал страницы души и не находил. Лишь желание не проиграть Ивану в этой схватке, которая, скорее всего, окажется последней для кого-то из них.

После визита к станционной медсестре Сергей снова, сославшись на то, что ему надо отдохнуть, отправился в гостевую палатку. Миша проводил его до входа и, помявшись, ретировался.