– В чем задержка?

– Мы ищем способы вам помочь.

В этот момент вошел санитар Бобби из службы питания, чтобы забрать у Додда поднос от завтрака. Он бросил на Кэрол оценивающий взгляд и подмигнул ей.

– Отлично выглядите, – сказал он с улыбкой. Ему исполнилось двадцать, и он отчаянно пытался отрастить бакенбарды. Бобби заигрывал со всеми женщинами подряд, включая и «более старших», как он однажды отозвался о Кэрол.

Кэрол рассмеялась и через плечо показала большим пальцем на дверь.

– Отвали, Бобби.

– Волосы у вас что надо, – сказал Бобби и ушел.

Кэрол пригладила свои длинные белокурые волосы. Пару лет назад она носила короткую стрижку, но теперь отпустила волосы. Ей, тоненькой, с продолговатым лицом, такая прическа шла больше, хотя порой она сомневалась, стоит ли это стольких забот. Так трудно, чтобы длинные волосы оставались в порядке и не путались.

Додд оттянул нейлоновую сетку‑жилет, надетую на него и прикрепленную к кровати.

– Если вы и впрямь хотите помочь мне, снимите с меня эту штуку.

– Мне очень жаль, мистер Додд. Она надета по указанию вашего врача. Он опасается, что вы встанете с кровати и снова упадете.

– Я никогда не падал. Кто это вам наврал?

Согласно истории болезни, Додд трижды умудрился перелезть через решетку вокруг своей кровати, пытался ходить и каждый раз, сделав два‑три шага, падал. Но Кэрол не стала ему возражать. За короткое время работы в государственной больнице Монро она научилась не спорить с больными, особенно с пожилыми. А что касается Додда, она была уверена, что он просто не помнит о том, что падал.

– Я все равно не имею права снять с вас эту сетку.

– А где мои родные? – заговорил он уже о другом. – Им что, не разрешают видеться со мной?

У Кэрол сжалось сердце от жалости к старику.

– Я это выясню... ладно?

Она повернулась и пошла к двери.

– Какая‑нибудь из дочек обязательно навестила бы меня один или два раза за то время, что я здесь.

– Я уверена, что они скоро придут к вам. А я зайду завтра‑.

Кэрол вышла в холл и в изнеможении прислонилась к стене. Она не рассчитывала на легкую жизнь, когда поступала в отдел социального обслуживания при этой больнице, но была совершенно не готова к каждодневным переживаниям, с которыми здесь столкнулась.

Подходит ли она для такой работы? – задумывалась Кэрол. На курсах, которые она прослушала для получения диплома работника социальной сферы, ее не учили самому важному – как эмоционально отстраняться от клиента. Она либо самостоятельно одолеет эту премудрость и будет не задумываясь вести себя так с клиентами, либо свихнется.

Она непременно научится. Это хорошая работа, другую такую поискать. Приличный оклад и хорошие условия. В конце концов, им с Джимом не много и надо, чтобы прожить, – она унаследовала от родителей дом, полностью выкупленный, но, пока Джим не сделает карьеры как писатель, именно она должна зарабатывать на масло к хлебу. Только порой...

Проходящая мимо медсестра вопросительно взглянула на нее. Кэрол выдавила из себя улыбку и выпрямилась.

Она просто устала, вот и все. Она плохо спала последние несколько ночей... беспокойно. Ей снились какие‑то кошмары, которые она смутно помнит.

Она справится с этим.

Кэрол направилась к маленькому офису отдела социального обслуживания на первом этаже.

Кэй Аллен была на месте. Тучная брюнетка за сорок, она без всякого стеснения курила одну сигарету за другой. Кэй возглавляла отдел в государственной больнице Монро почти двадцать лет, была здесь ветераном. Когда Кэрол вошла, Кэй подняла глаза от кипы историй болезни на своем столе.

– Что мы можем сделать для Додда? – спросила Кэрол.