Но мужчина в черном рванул поводья так, что едва не разорвал рот коню. Отвернувшись и прижимая к себе раненую руку, он поскакал прочь и в мгновение ока скрылся во тьме. С противоположной стороны раздался топот – это исчезли его соратники.

Стефани бросилась к конюху. Старик был бледен и едва ли мог связать пару слов от испуга. Вскоре к ним присоединилась и тетушка Адель, прибежавшая на шум. Если вид наспех одетого Дерила, оказавшегося здесь в полночный час, и навел ее на какие то размышления, виду гувернантка не подала.

Конюшня догорала, но, к счастью, опасность, что огонь перекинется на другие строения, миновала. Дерил убедился, что всадники не вернутся, а все домочадцы целы и заняты подсчитыванием ущерба, а потом незаметно растворился в ночи.

Поднявшись спозаранку, Дерил отправился в лес, к тому месту, где Стефани его обнаружила в бессознательном состоянии. Он уже ходил туда прежде с ученым, рассматривал воронку и деревья вокруг нее, но сейчас тешил себя надеждой, что сможет найти рожок с патронами. Проблема заключалась в том, что рожок мог не просто выпасть, а остаться в его прошлой жизни, но Дерил надеялся на лучшее.

Оставшись с одним патроном, он очень сильно рисковал. Прошлая ночь показала, что жизнь среди лордов не так безопасна, как кажется на первый взгляд.

С утра валил снег, и пришлось изрядно попетлять, пока он нашел и узнал то самое место. Опустившись на колени, Дерил принялся раскапывать сугробы. Перчаток у него не было, пальцы быстро окоченели, но он продолжал копать, пытаясь обнажить как можно больший участок. Лес затих, как это всегда бывает во время снегопада. Птицы попрятались, звери, чьи следы Дерил видел по пути, тоже укрылись в норах. Он слышал лишь свое дыхание, свистящее на морозе.

Дерилу удалось полностью раскопать воронку, но пальцы натыкались лишь на мерзлую землю. Он нашел несколько монет, несомненно, выпавших из его кармана, так как в этом мире в ходу были иные деньги, но находка не порадовала. Патроны в нынешней ситуации ценились дороже золота. Дерил продолжил рыть дальше, с каждой минутой теряя надежду.

Внезапно величественную тишину зимнего леса разорвал крик.

– Помогите! Помогите!

Дерил поднял голову и нахмурился. Если бы голос был женским, он бы, не раздумывая, бросился на помощь, решив, что это Стефани. Но кричал мужчина, судя по всему, молодой, и Дерил взвешивал «за» и «против», определяя так ли уж необходимо вмешиваться.

– Помогите!

На этот раз вместе с мужским голосом послышалось и рычание зверя. Дерил выругался, вскочил на ноги, отряхнул снег с коленей и устремился на звук.

Продравшись через лес, он вышел к реке. Из за сильных морозов ее поверхность подернулась льдом. Берег, на котором стоял Дерил, полого спускался к самой кромке воды, а вот противоположный – выглядел обрывистым.

Меж берегов, на льду, отчетливо виднелся человек. В меховой шубе и шапке бедняга походил на гигантского бобра. Он лежал на спине и скользил руками и ногами, пытаясь отползти. На человека наступал большой бурый медведь. Иногда животное распахивало клыкастую пасть, и оттуда вместе с клубами пара вырывалось угрожающее рычание. Дерилу хватило пары секунд, чтобы рассмотреть за спиной зверя темный провал пещеры – природное углубление в скале. У входа валялись еще два человека, судя по позам – уже растерзанные хищником. Даже оружие, зажатое в помертвелых руках, их не спасло.

Человек в шубе продолжал кричать, чем только привлекал медведя.