Она быстро прищурилась, и он вздрогнул.

— Не надо, Шеннон.

Она потрясла головой.

— Нет, я хочу, чтобы ты понял. Я знаю, каково ребенку чувствовать, что мир вокруг него раскалывается на куски, и страдать так сильно, что хочется заползти в нору и спрятаться там… — она как будто вырвала эти слова из своей души.

Алекс уже чувствовал себя подлецом, вынуждающим Шеннон вспоминать и думать о столь болезненном. Впрочем, его мысли тут же приняли другой оборот. Возможно, это не так уж и страшно — попросить ее дать номер телефона в детский сад? Ведь Шеннон явно хотела помочь его сыну.

— А могу я попросить тебя об одном одолжении? — произнес он медленно.

Шеннон подняла одну бровь.

— Да?

— В детском саду просят предоставить контактный телефон на случай, если они не найдут меня. Ну, мало ли что может случиться… Я пойму, если ты откажешься.

И Алекс тут же мысленно вознес молитву, чтобы она отказалась и это удержало бы его от ошибки.

— Конечно, — охотно ответила Шеннон, потянувшись за своей сумочкой и вынимая визитную карточку. Она быстро и небрежно написала что-то на обратной стороне и передала ему. — Здесь мой номер в офисе, и я записала домашний и сотовый, а также номер моего помощника-референта. Она всегда может найти меня. В самом деле, если что-то нужно — звони.

Боже всевышний…

Она была так великодушна! Алекс бесконечно долго смотрел в ее зеленые глаза, затем опустил взгляд к губам. Он ощущал что-то похожее на панику. Шеннон так влекла его, а ведь он не хотел попадать в ее мир. Лучше, чтобы все оставалось так, как есть, чтобы все было на своем месте. Он нуждался в этом спокойном состоянии стабильности.

В дверь позвонили, и Алекс, сам того не осознавая, с облегчением вздохнул.

— Итак, как продвигаются занятия? — спросила Шеннон, когда они уселись за обеденным столом. От тайской еды шел пар, наполняющий воздух ароматами восточных пряностей.

Алекс вздохнул.

— Неплохо, но я не имел ни малейшего понятия, как трудно преподавать студентам.

— Я думала, что ты преподаешь уже давно.

— Нет, это мой первый год. Раньше я занимался проектами по всему миру. Но теперь, когда мы с Джереми остались вдвоем, я понял: переезды через каждые несколько месяцев — не совсем подходящая жизнь для ребенка.

— А когда вас было трое, ездить тебе было легче?

Он посмотрел на Джереми.

— Нет. Мне нравилось проводить время в отдаленных уголках мира, но Ким не испытывала подобных чувств, поэтому всегда оставалась в нашем доме в Миннесоте. Я прилетал домой так часто, как мог, но ей хотелось иметь надежный тыл, особенно после того, как появился Джереми. Так было лучше.

Лучше для кого? Хоть это и не дело Шеннон, но эти слова звучали ужасно. Семья должна быть вместе. Ее мать всегда ехала с мужем, Кинаном О'Рурком, куда было нужно.

— Может, тебе стоит подумать о работе с аспирантами? — предложила она. — Вдруг это понравится тебе больше?

— Мне дадут группу после начала года. И догадываюсь, что занятия с аспирантами пойдут у меня лучше, — сказал он задумчиво.

— А как насчет того, чтобы дополнительно давать консультации?

— Я думал об этом, но обустройство здесь заняло больше времени, чем я рассчитывал.

Шеннон отметила про себя, что надо поговорить с Кейном. Ее брат нанимал для своей компании самых лучших специалистов, и она не сомневалась, что Алекс Маккинзи подпадает под эту категорию. Конечно, Кейн тут же начнет задавать вопросы, на которые ей не хотелось бы отвечать…

Джереми сидел, наблюдая за ними, и Шеннон заметила, что его личико становится все более хмурым.