|
— Он приготовил несколько явно сфабрикованных документов о браке моих родителей и о моем рождении. Если бы ему удалось родить ещё одного сына, он уничтожил бы настоящие бумаги, а фальшивые отнес бы адвокату и с прискорбием сообщил бы ему, что желание иметь наследника заставило его поверить, что мое происхождение законное, однако теперь он больше не в силах обманывать себя. Я был бы лишен наследства и выброшен за ворота, как мусор, каковым он всегда меня считал. Клер тихо воскликнула: — Я видела эти фальшивки, копии настоящих документов! Помнишь, я нашла их в семейной Библии, и ты их сжег. Он посмотрел на нее. — Теперь ты понимаешь, почему я был тогда так зол?! — Снова повернувшись к Майклу, он продолжил свой рассказ: — Итак, Эмили не смогла родить моему деду ребенка, и ему пришлось искать другой способ оставить меня с носом. Он всегда был похотливым старым козлом, хотя старался, чтобы о его делишках не знали, — как же, ведь это могло пошатнуть его репутацию ревнителя благочестия. Поскольку Кэролайн уже тогда была его любовницей, ему пришла в голову мысль выдать её замуж за меня. Она согласилась — думаю, из-за того, что возможность поучаствовать в столь утонченном разврате приятно щекотала её нервы. Черт побери, да она могла даже предложить весь этот план сама! — Причина, по которой мой любящий дед объяснил мне все это столь охотно, была проста: Кэролайп только что сообщила ему, что ждет ребенка. Дед ликовал, потому что был абсолютно уверен, что этот ребенок от него и что это мальчик, так что отныне род Дэйвисов будет избавлен от моей грязной цыганской крови. Хотя он не сможет помешать мне самому наследовать титул, зато когда я умру, наследником станет сын моего деда. Прелестная комбинация, не так ли? — Голос Никласа зазвучал ещё более едко. — А потом он сказал, какая замечательная умница Кэролайн и как ловко она предохранялась, чтобы ни в коем случае не забеременеть от меня. Лично я думаю, что поскольку он, как ни старался, так и не мог сделать ребенка Эмили, ребенок Кэролайн был скорее всего от тебя, Майкл, хотя теперь это уже и не важно. Как же мне хотелось убить их обоих! Но я не дотронулся до них и пальцем. Вместо этого я сказал, что сейчас же увезу Эмили в Лондон, и там мы с ней начнем два самых безобразных бракоразводных процесса в истории Британии, с тем чтобы мой дед и Кэролайн предстали перед всеми в своем истинном свете. Я унаследовал кое- какие деньги от своей бабушки, так что у меня были средства на судебные расходы. Его руки судорожно сжались в кулаки. — Пожалуй, меня можно обвинить в том, что я довел деда до смерти. Прелюбодеяние, предательство и инцест нисколько его не волновали, но вероятность того, что все это откроется, как видно, потрясла его, и с ним случился удар, едва только я вышел из его комнаты, чтобы отправиться к Эмили. Он скончался в своей собственной спальне, а Кэролайн, я полагаю, сделала все, чтобы уничтожить следы их преступных любовных утех. Затем она прихватила с собой драгоценности и, несмотря на бушевавшую грозу, бросилась к тебе, поскольку укрыться под твоим крылом явно казалось ей наилучшим выходом. И даже когда Кэролайн умирала, ей сопутствовала удача: камердинер моего деда явился в спальню Эмили, чтобы сообщить ей, что её супругу плохо, и застал нас вместе, причем Эмили была в ночной сорочке. Поэтому обвинение в адюльтере пало на неё и на меня, а Кэролайн умерла с репутацией праведницы, жестоко преследуемой бессердечным мужем. |
