– Так вот, по сведениям наших разведчиков отряд Коробцова дислоцируется на территории, которую контролирует банда Дракона. Не меньше двухсот сабель у нашего архитектора. И каких! Ты, Юра, сам из Метро и в курсе, какое там водится отребье. Так вот Коробцов заручился поддержкой самых отмороженных. Чего только сатанисты с Тимирязевской стоят. Какой-то Коготь[1] у них за старшего. Слыхал?

– Доводилось, – кивнул Корнилов. – Они с Коробцовым – старые дружки.

– Ну, Детки Дракона, само собой, – продолжал полковник. – Плюс – мутанты.

Все одновременно подняли головы.

– Да-с. Мутанты. Не зверье. Наполовину люди. Вроде как с Филевской линии.

– Живут там мутанты, – согласился Юрий. – Только никак не пойму, они-то как в этой банде оказались? Никогда ведь дружбы с сатанистами не водили.

– А они и не по дружбе. Пленные. Идут на нас без оружия. Коробцов их навроде штрафных батальонов использует. Впереди, значит, мы, а сзади компания Когтя в роли заградительного отряда. Если, что не так – свинцовую примочку в спину. Такие слухи… Может, и брехня, и у мутантов какие-то свои интересы. Жизнь покажет…

– Кольки у нас часу? – вступил в разговор Стук. – На организацию обороны.

– Пару суток. Может, меньше. – Хорошев подошел к карте. – Железку мы им перекрыли, но чтобы организовать полноценную оборону…

– Поэтому ничего и не будем организовывать! – громко заявил Корнилов. – Встретим их на подходе. Как можно дальше от Жуковки. Ты, Хорошев, пару сотен бойцов снарядить сможешь?

– Пожалуй. Еще и гастов вооружим.

– Ты еще и элиту сюда добавь, – усмехнулся Бамбуло. – Я бы на это народное ополчение слишком бы не рассчитывал. Тоже не хочу пулю в спину получить.

– А ты, Степан, кстати, никуда и не идешь, – не отрывая взгляд от карты, заметил Юрий.

– Шо?!

– Шо чув. Старшими здесь останетесь вместе с Хорошевым. Мне надо знать, что тылы у нас прикрыты. Заодно и обороной займетесь. На всякий пожарный. Не смотри на меня, Степа, так! Мало у меня надежных людей пока. Мало.

– Э-э-эх, а пострелять хотелось бы…

– А ты не волнуйся, Стук, – успокоил Хорошев. – Может еще, типун мне на язык, и здесь повоюешь. Как на вулкане живем. Наши аристократы зашевелились. Кучкуются. Не по нраву им новые законы. Да и номы, мать их так, ерепенятся. Вон до сих пор от людей, в Барвиху посланных, ни ответа, ни привета. Хреново все это. Там какой-то Фронкс объявился…

– Бронкс, – поправил полковника Максим Максимович. – Мистер Бронкс. И не объявился. Он там с самого начала, потому и в авторитете. Ему и Ахмаев не очень-то нравился, а уж мы… Не хочу огорчать вас, Юрий, но и в Жуковке наметился лидер оппозиции. По его собственному выражению, намерен представлять интересы элиты.

– Очередной пивень! – презрительно скривился Бамбуло. – Ты, Максимыч, только имя назови, я ему самолично и моментально клюв набок сворочу. Интересы…

– Я не сомневаюсь, господин Бамбуло, что вы мастер по сворачиванию клювов, но пойдя на открытую конфронтацию, мы только усугубим ситуацию.

– Конфронтацию… Слово-то какое… Стихами, говоришь, старик.

– Так вот, кличка этого оппозиционера – Черкес, – не обращая внимания на реплики Стука, продолжал Максим Максимович.