Затем он неожиданно сообразил, что пульсирующий сигнал SOS прекратился, как только он освободил ее из ниши. Мерцающий свет, разливающийся по главной комнате, стал слабеть. Сигнал затих, и теперь покинутый корабль, казалось, снова готовился погрузиться в сон.

Из покрасневших, раздраженных слизью глаз Кассандры потекли слезы.

Малдер снова вытер ей лицо и решил, что для нее будет слишком, если он расскажет о своем предположении, что они находятся на межпланетном корабле пришельцев из космоса, погребенном под руинами Кситаклана. Или о том, что, по его мнению, она случайно натолкнулась на спасательную лодку этого корабля. Вероятно, Кассандра каким-то образом включила автоматическую систему, которая поместила ее в анимационную камеру.

Малдер встал и помог встать Кассандре. Она потянулась, потрясла для проверки руками. Холодный гель начал высыхать, превращаясь в тонкую пленку на одежде и на коже. Она немного покачивалась от головокружения, потом несколько раз глубоко вздохнула.

Малдер осмотрелся, но пульсирующий световой сигнал не возобновлялся. Он снова подумал, что появление Кассандры в анимационной камере включило сигнал бедствия. Это подтверждало его версию об автоматической системе, все еще действующей на корабле.

Малдер решил, что настало время отправляться в обратный путь:

— Благодаря вашим исследованиям, мы знаем, что отсюда есть выход в пирамиду. Это здорово, потому что мне не очень хочется снова лезть по стенам сенота.

— Я все еще плохо вижу, — сказала Кассандра, следуя вплотную за ним, когда они выходили из главной комнаты. Затем она нерешительно спросила: — Мой отец… он пришел с вами?

У Малдера сжалось сердце.

— Да, он пришел с нами. Мы старались уговорить его дождаться нашего возвращения в Штатах, но он не хотел и слышать об этом. Он стремился нам помочь. Но доктор Рубикон… его тоже убили люди, которые пытались убить вас… Я очень сожалею.

Кассандра остановилась на полушаге и, покачнувшись, прислонилась к грубой стене, из которой выпали металлические пластины, валявшиеся рядом на полу. Она смотрела на Малдера остановившимися глазами. Потом, не промолвив ни слова, сползла на пол, подтянула колени к груди, обхватила их руками и опустила голову.

Малдер понимающе и сочувственно смотрел на нее. Он погладил ее по голове и легонько потрепал по плечу. Ей нужно было побыть одной.

— Я пройду вперед и найду выход, — сказал он. — Сидите сколько нужно.

Кассандра кивнула, не поднимая головы. Оглянувшись на нее последний раз, Малдер начал подниматься по уходящей вверх наклонной плоскости. Он чувствовал глубокую жалость к Кассандре, переполненный впечатлениями от виденного и тревожась о том, что их встретит наверху: поле сражения, снайперы, выстрелы. Он надеялся, что Скалли жива и в безопасности.

Переход, стены которого были сделаны из оплавленного камня, становился все темнее. Устланный пластинами пол сменился известняковой тропой. Малдер понял, что перебрался в пирамиду. Впереди наверху он увидел то самое место, где оказался, когда искал Владимира Рубикона, только теперь он стоял по другую сторону завала. Его охватила радость — путь свободен!

Потом он повернул за угол и лицом к лицу столкнулся с Карлосом Баррехо. Луч фонаря полисмена пронзил мрак, ослепив агента. Баррехо держал револьвер, направив его на Малдера.

— Агент Малдер! — Его губы сложились в странную улыбку. — Я был уверен, что найду вас в пирамиде. К сожалению, не могу вам позволить выйти отсюда живым.

Руины Кситаклана

Пирамида Кукулькана

Среда, 3:27

Малдер инстинктивно отступил назад и наткнулся на стену. Револьвер решительно настроенного Баррехо угрожал ему. Малдер не видел, держит ли тот палец на спусковом крючке, поэтому мог в любой момент ожидать выстрела.