- Ждала я, ждала, пока подойдет моя очередь, очень даже от этого утомилась. Мне как-то легче, если я при деле - огород, там, прополоть, или, допустим, прибраться, - при этом тетя Каля окинула взглядом преобразившийся кабинет, - тогда как-то время незаметно пролетает, а когда так просто сидишь, так оно тянется, тянется - просто сил нет!

 Подполковник кивнул с большим сочувствием, и Калерия Ивановна продолжила:

 - В общем, девушка эта, нотариуса секретарша, сказала мне, что можно заходить. Ну я и зашла...

 Тетя Каля горестно замолчала, снова вспомнив все, что ей пришлось пережить в тот ужасный день. Хохленко немного подождал и наконец весьма деликатно покашлял, чтобы дать понять свидетельнице, что их разговор вовсе еще не закончен.

 Калерия Ивановна подняла на него затуманенный грустью взгляд и доверительно проговорила:

 - Я, Кузьма Остапович, не из трусливых.

 Подполковник нисколько в этом не сомневался и даже не нашел нужным об этом говорить.

 - Но вот покойников, извиняюсь, очень не уважаю, - продолжила тетя Каля и заметно передернулась, - такое уж у меня к ним отношение. Кто пауков не любит, кто мышей - а я, извиняюсь, покойников.

 Хохленко кивнул, ожидая продолжения.

 - А тут вхожу я в кабинет, а он лежит.., этот...

 Штукен.., ну, в общем, вы понимаете. И как-то мне стало, извиняюсь, очень нехорошо...

 - И как же вы, Калерия Ивановна, покинули кабинет? - спросил подполковник, когда пауза излишне затянулась.

 - Сама даже не понимаю, - смущенно потупилась тетя Каля, - как увидела этого покойника, так меня будто что подхватило, и я - фр-р - и на улице!

 - Но через дверь ведь вы не проходили?

 - Не проходила, - честно призналась тетя Каля.

 - Значит, получается, что через окно?

 - Да я ж прямо не знаю.., то ж ведь неприлично... - тетя Каля окончательно смутилась, - как же ж.., приличная женщина - и через окно.., нет, такого уж никак не может быть!

 - Но ведь не через дверь же? - Хохленке вел допрос с непривычным для него терпением. Ежели бы через дверь, так вас бы секретарша непременно заметила, и посетители остальные...

 - Не через дверь... - согласилась тетя Каля.

 - Выходит, все-таки через окно!

 - Выходит, так... - Калерия Ивановна вынуждена была согласиться скорее с убежденным тоном милиционера, чем с его аргументами.

 Подполковник представил, как его новая знакомая с ее убедительными габаритами вылезала через окно из кабинета нотариуса, и эта картина невольно показалась ему невероятной. Но он тут же вспомнил, как ловко она только что взбиралась на стол, чтобы протереть видавшую виды люстру, и подумал, что эта женщина способна еще и не на такие подвиги.

 Он посмотрел на нее со все возрастающим восхищением и проговорил, ни к кому в особенности не обращаясь:

 - Нет, но какая женщина!

 После этого он только по-отечески пожурил Калерию Ивановну за то, что та не сообщила ничего в правоохранительные органы, которые безуспешно разыскивали ее все это время как ценнейшего свидетеля по делу об убийстве злосчастного нотариуса Штокенвассера.

 Тетя Каля очень засмущалась и смогла сказать в свое оправдание только то, что была сильно напугана и не решилась появиться, но если бы она могла знать, какой удивительный мужчина встретит ее здесь, она непременно устремилась бы в милицию прямо из окна нотариальной конторы...

 Подполковник, со своей стороны, с трудом мог поверить, что такая женщина действительно могла быть чем-то или кем-то сильно напугана, но не хотел обидеть ее своим недоверием и посчитал, что свидетельница дала ему совершенно исчерпывающие и вполне искренние показания.

 - Подпиши Калерии Ивановне пропуск. Ананасов! - распорядился подполковник и напоследок попросил Калерию Ивановну сообщить ему, если она вдруг захочет куда-то уехать.