– В общем, они – озлобленные мелкие чиновники и бюрократы, живущие на мизерную пенсию, – закончил фразу Сент-Клер. – Тяжелые условия ожесточают человека, и прошлое нередко предстает в его воспоминаниях в искаженном виде.

– По-моему, несправедливо так говорить об этих людях. То, что я узнал от них и использовал в своей диссертации,– правда. И каждый, кто прочтет ее, легко догадается, о каких корпорациях идет речь и как они действовали. Сент-Клер сделал вид, что не расслышал последних слов Ченселора:

– Как вы разыскали этих людей? Кто вас на них вывел? Как вам удалось организовать встречу с ними?

– Вначале мне помог отец. За первыми контактами потянулись другие. Это происходило как-то само собой: беседовал с одними людьми – они вспоминали о других. – Ваш отец?

– В пятидесятых годах он работал корреспондентом газетного концерна Qкриппс-Говард…

-Ах вот как! – мягко прервал Сент-Клер. – Значит, он познакомил вас с этими людьми.

– С первым десятком. Остальных я нашел сам. До войны эти люди поддерживали деловые связи с Германией: одни – по правительственным каналам, другие– по частным. Кроме того, я, конечно, ознакомился со всеми работами Тревор-Роупера, Ширера, а также с трудами апологетов фашистской Германии. В них все основано на документах.

– Ваш отец знал, какую вы поставили перед собой цель?

– Для него ученая степень сама по себе уже довольно убедительная цель,– усмехнулся Питер.– Ведь ему в свое время пришлось идти работать, проучившись в колледже лишь полтора года. С деньгами было туго.

– Хорошо, поставим вопрос иначе. Он знал, к каким вы пришли выводам?

– В общем-то нет. Я собирался дать родителям прочесть мою диссертацию в завершенном виде. А теперь даже не знаю, захотят ли они с ней ознакомиться. Мой провал – удар по семейному престижу.– Питер натянуто улыбнулся: – Вечный студент терпит фиаско.

– Мне показалось, вы назвали себя профессиональным студентом,-поправил Питера дипломат.

– А какая разница?

– Думаю, разница в подходе,– подавшись вперед, поднял свои большие глаза на Ченселора Сент-Клер.– Я попытаюсь взять не себя смелость подвести итог нашей дискуссии и дать оценку сложившейся ситуации, как я ее себе представляю. В принципе вы располагаете достаточным материалом, чтобы на его основе сделать солидный теоретический анализ затронутой вами проблемы. Существуют различные толкования истории – от доктринерских до ревизионистских. Историки вечно спорят о том, какое из них более правомочно. Вы со мной согласны?

– Конечно.

– Ну, разумеется, согласны, иначе вы просто не взялись бы за эту тему,-сказал Сент-Клер, поглядывая в окно.-Но вряд ли может быть оправдана по пытка по-новому интерпретировать события, тем более события недавнего прошлого, опираясь исключительно на работы других авторов. Я хочу сказать, если бы историки вдруг обнаружили, что имеющийся у них материал позволяет как-то иначе объяснить события, они бы уже ухватились за такую возможность. Однако дело обстоит далеко не так. Вероятно, поэтому вы и обратились к горстке озлобленных стариков и бывших разведчиков и на основании бесед с ними составили свое особое мнение.

– Да, но…

– Вот именно "но", – прервал Ченселора Сент-Клер, повернувшись к нему от окна.-По вашим же собственным словам, вы делаете выводы на основании чьих-то "случайно вырвавшихся признаний", "часто бессмысленных фраз". И это не все. Подтвердить публично свои заявления ваши информаторы отказываются. Итак, из сказанного вами следует, что многие выводы в диссертации научно не обоснованы.