|
"Баромосовитура инколонцибаллистическая матекосится чтобы канцепудроливать амбидафигигантурелию неокодивракиносмейную",прочитал я и посмотрел на него, не скрывая изумления. - Это вы называете расшифровкой? Он снисходительно усмехнулся. - Это второй этап, - объяснил он. - Шифр был сконструирован так, чтобы его первичное декодирование давало в результате нагромождение бессмыслиц. Это должно было бы подтвердить, что первичное содержание исходной депеши не было шифром, что оно лежит на поверхности и является тем, что вы до этого прочли. - А на самом же деле... - поддержал я его. Он кивнул. - Сейчас вы увидите. Я принесу текст, еще раз пропущенный через машину. Бумажная лента выскользнула из ладони в квадратной дверце. В глубине промелькнуло что-то красное. Прандтль заслонил собой отверстие. Я взял ленту, которую он мне подал. Она была теплой, не знаю только, почему: от прикосновения человека или машины. "Абрутивноканцелироватьдервишей,получающих барбимуховые сенкобубины от свящеротивного турманска показанной вникаемости". Таков был этот текст. Я помотал головой. - И что вы намерены делать с этим дальше? - На этой стадии заканчивается работа машины и начинается человеческая. Крууух! - крикнул он. - Нууу? Вырванный из оцепенения жирный офицер застонал. Мутными, словно затянутыми пеленой глазами он посмотрел на Прандтля, тот бросил ему в лицо: - Канцелировать! - Нее, - проблеял толстый фальцетом. - Дервишей! - Бууу! Деее! - Получающих! - О... от... - стонал толстяк. Слюни текли у него изо рта. - Барбимуховые! - Ве... ве... м-м... мууу... иску... искусственные м... м! М! Хи! Хи-хи! Толстяк зашелся неудержимым смехом, который перешел в посинение его лица, тонувшее в наползающем на него жире. Он рыдал, хватая ртом воздух, слезы текли у него из глаз и исчезали в складках обвислых щек. - Довольно! Крууух! - рявкнул капитан. Затем обратился ко мне: - Осечка. Ложная ассоциация. Впрочем, почти весь текст вы уже слышали. - Текст? Какой текст? - "Не будет ответа". Это все. Крууух! Он повысил голос. Жирный офицер содрогался всей своей затянутой в мундир тушей, вцепившись в стол толстыми, похожими на колбаски пальцами. После окрика Прандтля он притих, с минуту еще повизгивал, потом стал гладить обеими руками лицо, словно хотел таким образом унять себя. - "Не будет ответа"? - тихо повторил я. Мне казалось, что недавно я уже слышал от кого-то эти слова, но не мог вспомнить, от кого именно. - Довольно скудная информация. Я поднял глаза на капитана. Его губы, все это время остававшиеся искривленными, словно он ощущал во рту какую-то легкую горечь, чуть усмехнулись. - Если бы я показал вам текст более богатый по содержанию, мы оба могли бы потом об этом пожалеть. Впрочем, и даже в этом случае... - Что даже в этом случае? - резко спросил я, словно эти невзначай брошенные слова затронули какую-то неимоверно важную для меня вещь. |
