Голос был тихим, но ясным, и ваны уставились на Этель Парсон. Лишь Один не смотрел на нее, но напрягся при звуке ее голоса.

— Кто это?

— Я Этель Парсон, если вам это что-то говорит, и они утверждают, будто я оракул.

На мгновение Один застыл. Затем улыбка осветила его резкие черты.

— Этель, — повторил он. — Мог бы и догадаться.

Все долго молчали. Потом Один снова заговорил тихим голосом и взял руку женщины в свою.

— Ты ощущаешь себя иначе. Ты не знаешь почему. Ты видишь то, чего не видела прежде. И ты чувствовала что-то внутри, верно? Чувствовала, что должна где-то быть, но не знала где…

Этель молча кивнула. Один не видел этого, но приметил отражение кивка в ее цветах и улыбнулся.

— Это зудело, — продолжал он, — а потом приняло форму. Покажи мне, Этель. Ты знаешь, о чем я.

Этель выглядела удивленной, она немного покраснела. Женщина помедлила, а затем решительным жестом задрала рукав и показала новую рунную метку на руке, горящую ярко-зеленым светом.

Нат от удивления открыл рот. Дориан задохнулся, Адам тупо уставился на метку, и даже ваны потрясенно молчали.

Только Один не удивился и с улыбкой принялся изучать сияющий знак:

— Этель, Родина, — сказал он. — Вторая руна Нового алфавита. Вот уж где не думал ее найти. Пища богов в сочетании со Словом… — Он медленно покачал головой. — Как жаль, что времени мало. И все же нам надо поговорить наедине.

Они общались не больше пяти минут, но глаза женщины успели намокнуть.

— Ты уверен? — наконец спросила она.

— Совершенно, — ответил Генерал. Он повернулся к ванам. — Вы все его слышали, верно? Тот звук. Звук просачивающегося Хаоса. Линии фронта обозначены, враг назван. И единственная наша надежда — за той равниной. Я должен добраться до нее, или все погибнет. Не только боги и даже не только миры — все.

Хеймдалль нахмурился.

— Это тебе пасторская жена рассказала?

Один кивнул.

— И ты ей веришь?

— У меня есть на то причины.

Скади презрительно смотрела на него.

— Даже если предположить, что она говорит правду, между нами и рекой — целая армия. Ты уже видел, на что способно Слово…

— Видел, да.

— И надеешься победить?

— Нет, — признался Один. — Но я считаю, что мы можем сражаться.

Повисла долгая и задумчивая тишина.

— Нас восемь, — наконец сказал Хеймдалль.

— Семь, — уточнила Скади, — и слепой Генерал.

Один усмехнулся.

— Нас восемь против десяти тысяч. Мой любимый расклад.

Хеймдалль оскалил золотые зубы.

— Ставлю на Генерала, — сообщил он.

Ньёрд пожал плечами.

— Что ж, если ты так считаешь…

— Боги! — воскликнула Фрейя. — Вы еще хуже, чем он.

Фрей заметил:

— Я бы еще разок врезал той чертовой черной птице…

Браги затянул песнь победы.

Идун открыла ларец с яблоками, запах которых вполне мог пробудить мертвых…

А Скади заскрежетала зубами и произнесла:

— Что ж, Генерал, ты выиграл. Но это не значит, что все забыто. Если мы выживем — за тобой и твоим братом кровный должок. И на этот раз не надейся отделаться от меня обещаниями…

Один улыбнулся.

— Договорились.