Вот такой покинутой станцией и был когда-то остров Райские сны. Купер приобрёл эту станцию в одном космическом агентстве, где все с удивлением смотрели на чудака-миллионера, и за пять лет превратил её в одно из самых желанных мест для искушённых землян.

В куполообразном здании находился самый красивый концертный зал во всей Вселенной. Там же в огромных оранжереях росли всевозможные цветы и деревья, и даже летали настоящие птицы. Великолепные скульптуры и музыкальные фонтаны украшали просторные холлы, где световые имитаторы создавали ощущение ясного солнечного дня.

Сейчас холлы, кафе, шикарные номера для гостей, бассейны этого волшебного дворца были пусты. Купер здесь жил практически один, не считая садовника, который помогал ему в оранжереях, да трёх инженеров, обслуживающих компьютерный блок в центре управления островом.

За две недели до концерта на Райские сны прилетала ассистентка Камелия. Она участвовала в шоу в качестве помощницы маэстро Купера. Восемнадцатилетняя Камелия уже три года выступала вместе с Купером. Но этот человек до сих пор оставался для неё загадкой. Она всегда с радостным нетерпением ждала того дня, когда снова увидит этот чудесный, наполненный праздником дом и его таинственного и мудрого хозяина – маэстро Купера. Он был гораздо старше Камелии, но казалось, что время не властно над ним. У него был молодой голос и гибкая фигура гимнаста. Купер знал ответы на любые вопросы, а удивительным историям, которые он рассказывал, не было конца.

Однажды, помогая Куперу пересаживать растения в его оранжереях, Камелия заметила, что маэстро разговаривает с цветами и птицами, и те отвечают ему. Она попросила Купера научить и её понимать их язык. А Купер сказал: «Нужно просто открыть своё сердце, и тогда ты услышишь и поймёшь, о чем они говорят». Камелия часто вспоминала эти слова. Но там на Земле, в Смог-Сити, где был её дом, живых растений не держали. А искусственные цветы говорить не умели. Камелии всегда так не хотелось уезжать после представления на Землю и хотелось ещё побыть на острове. Но Купер не разрешал. Он говорил, что «рай» не должен становиться скучным, иначе он может превратиться в «ад».

Купер стоял у мольберта и рисовал море. Он всегда занимался живописью перед выступлениями. Линии и цвета, выходящие из-под кисти, создавали особое настроение, в котором Купер пребывал на сцене. Камелия сидела на мягком ковре недалеко от Купера и раскладывала пасьянс.

– Почему вы всегда рисуете море, Купер? – спросила черноволосая Камелия.

– Не знаю, – тихо ответил Маэстро.

Тёмные, чуть влажные, миндалевидные глаза девушки смотрели на Купера, но он был погружён в свои мысли. Третий Священный кристалл, который несколько дней назад стал светиться ярким сиянием, оповестил о том, что время великих событий пришло. Но Купер никак не мог связаться ни с Мартином Говардом, ни с Дзу-Ченом.

– Мне кажется, что вы в последние дни как-то очень взволнованы, как будто бы ждёте чего-то, – проговорила Камелия.

Купер посмотрел на девушку, которая, распустив свои длинные чёрные волосы и разложив карты, была удивительно похожа на гадалку-цыганочку.

– Это тебе сказали карты, Камелия? Не погружайся глубоко в эту магию, она опасна, – сказал Купер и улыбнулся своей красавице-ассистентке. Но глаза маэстро были печальными. Камелия, заметив это, проговорила:

– Причем здесь магия? Вы даже не отвечаете на мои вопросы, – в голосе Камелии чувствовалась досада. Купер положил кисти, отодвинул мольберт. Он тревожно посмотрел на Камелию и с грустью проговорил:

– У меня какие-то горькие предчувствия, Камелия.