— Первое. Владелец нашего судна, представитель голландско — русской компании, хотел получить вашу аудиенцию. Вот его письмо.

Голландец, это интересно. Думаю, надо будет сегодня же с ним переговорить.

— Також мои братья масоны шлют вам свои наилучшие пожелания, — мне в руки попал еще один пухлый конверт. — Там много разных мыслей.

— Добре, почитаю, — я выжидательно смотрел на Радищева. Меня ждала «вишенка на торте».

— Последнее, — Александр замялся, сжимая в руках еще одно письмо. — Некая высокородная особа… шлет вам свое послание.

Ага, прорвало, наконец, «плотину» — еще одна победа, и пойдут совсем высокородные предатели.

Я вскрыл письмо, быстро пробежал его глазами. Писал мой «сын» Павел. И писал явно под диктовку, слишком витиевато и сложно. Не называя меня впрямую отцом, Павел зондировал почву, жаловался на «нравы, что царят в столице». В конце письма мне предлагалось вступить с отправителем в переписку.

Я попинал камешки на земле, размышляя. Похоже, что рукой Павла водила его властная женушка — гессен — дармштадтская принцесса, великая княгиня Наталья Алексеевна. Но фактически мне писали Панины. Оба царедворца сейчас в опале, отстранены от власти. Может быть, ослабить Екатерину и слить эту корреспонденцию столичному бомонду? Пожертвовать «сынком» и Паниными, вбить, так сказать, большой клин в аристократию. А поверят ли мне? Екатерина усилила пропаганду. В церквях с амвонов читают послания синода «о донском воре Емельке». Простой народ двору не верит, но аристократы пока едины — понимают угрозу своей власти.

Да… Тут есть о чем поразмыслить.

— Иди с Богом, Александр, — я убрал письма за пазуху. — Позже дам ответ.

Радищев, уже сходя с помоста, задержался и неуверенно спросил:

— Ваше величество, а как эта игра называется?

Он кивнул в сторону поля.

— Футбол, мой друг. Футбол.

Была у меня мысль переименовать английское название, но все русские варианты оказались еще хуже. Ногомяч? Шаробан? Смех, да и только.

Оставшись в относительном одиночестве, я распечатал второе письмо. Там оказался плод глубокомысленных рассуждений целой группы энтузиастов циркуля и наугольника по поводу проекта «Декларации прав человека». Сработала приманка. Наверняка двое моих недавних визитеров в немалой степени из — за этого документа и приехали. Есть надежда, что ещё какая — то часть идеалистов присоединится ко мне. Всерьез вникать в текст примечаний к статьям я не стал. Приедет Новиков, вот там соберемся и поговорим про масонство и его перспективы. Очевидно, что, прежде чем что — то обещать масонам, надо «набрать веса». Например, создав свою собственную Великую ложу. «С блэкджеком и шлюхами».

Самое тонкое письмо, первое, было от профессора Московского университета Иоганна Роста. Сей достойный муж уведомлял меня, что русско — голландская компания всегда готова к взаимовыгодному сотрудничеству и что сопровождающий судно купец первой гильдии Пауль Схоненбурк уполномочен говорить от лица компании. Чудесно, просто чудесно. Поговорим. Наконец — то реальный выход на мировой рынок.

Глава 3

Императрица была сильно растеряна и заметно бледна даже сквозь румяна и белила, к которым, вопреки обыкновению своему, прибегла утром. Один за другим во дворец являлись курьеры. Удары следовали за ударом. Сначала стало известно о падении Нижнего Новгорода. Потом дополнительно сообщили о смерти Ступишина и страшной гибели митрополита. Двор содрогнулся в ужасе, в анфиладах и залах были слышны всхлипывания, суетился лейб— медик Роджерс.