Три точно таких же отверстия, как и в хвостовой части звездолета, вели внутрь. Андроид осторожно посветил фонариком, сверился с индикатором. Если доверять прибору, то поблизости не находилось никаких живых существ. "Входящие, оставьте упованья", – вспомнились Семцовой слова Данте, когда они оказались перед округлыми проходами. Но, отметя все сомнения и страхи, она решительно шагнула в неизвестность.

Всеохватывающего первобытного страха, испытываемого раньше перед Чужими, Семцова теперь не ощущала. Ей подумалось, что человек способен привыкнуть ко всему, даже к невозможному. Сейчас она видела в Чужих только врагов – опасных, хитрых, умных. Но с ними можно было бороться. Семцова прошла через все отрицательные чувства к Чужим – через ужас, ненависть, отвращение, злобу. Сейчас оставалось только ощущение врага, которого следовало уничтожить. Да, пускай они разумны, пускай Чужие где‑то в отдаленном безвестном мире создали свою, совсем не похожую на земную, цивилизацию, но в этом мире, мире людей, нашлись особи, возжелавшие использовать чужое воплощение смерти в целях, которые могут поставить под угрозу существование их собственной цивилизации.

С максимальной осторожностью они прошли через отверстия шлюзов и оказались в небольшом квадратном помещении. Правда, квадратным его можно было назвать только с большой натяжкой – все углы были закруглены. В дальнем конце темнела арка, а за ней в свете фонариков просматривался уходящий вверх и влево проход. Посветив на пол, Бишоп неожиданно нагнулся и окликнул Семцову:

– Посмотрите сюда. – Он указывал на пол. В темном слое пыли ясно отпечатался след рифленого десантного ботинка. Проведя лучом фонаря по полу, они обнаружили еще несколько аналогичных оттисков, среди которых вплетались совершенно непонятные отпечатки, отдаленно походившие на следы огромной птицы.– Или люди Казакова, или кто‑то из команды капрала заходили сюда,– констатировал андроид.– Кстати, и наши с вами общие знакомые тоже успели наследить. Однако ума не приложу, почему часть следов на полу… Чужие же предпочитают передвигаться по потолку.

При этих словах Семцова по привычке подняла фонарь и осветила верхнюю часть помещения, подсознательно ожидая увидеть там хорошо знакомые ребристые тела, готовящиеся к нападению. Но потолок был вопиюще пуст и лишь слегка отливал серым.

– Не пугайтесь, – успокоил ее Бишоп. – Рядом никого нет. Зато вот там, – он ткнул в сторону прохода в глубь корабля, – нас может поджидать множество неприятных сюрпризов.

– Приятных или нет, а идти все равно надо, – решительно заявила Семцова и направилась к темной дыре. Бишоп обогнал ее и бросил через плечо:

– Двигайтесь сзади. Все‑таки у меня смарт и индикатор движений. Если мы хотим выбраться отсюда живыми, то должны соблюдать минимальные правила безопасности.‑– И он первым шагнул в темноту, выставив перед собой дуло смарта.

Проход оказался небольшим, его высота немногим превышала рост человека. Сразу за поворотом начался резкий подъем, но подошвы почему‑то не скользили по гладкому, точно стеклянному покрытию пола, и через пару минут луч фонаря Бишопа высветил отверстие, выводящее в какое‑то большое помещение. Он помог Семцовой выбраться из туннеля, и, когда она огляделась, ей показалось, что сердце вот‑вот выскочит у нее из груди. Стены, покрытые толстыми слоями причудливо застывшей слизи, какие‑то обломки, тихо похрустывающие под ногами, и повсюду – неподвижные завалы из громадных черных тел Чужих…

– Похоже, Казаков наткнулся на здешних тварей и попытался уйти через этот проход,– сдавленным голосом сказала Маша, указывая на отверстие, из которого они только что выбрались.