|
- Граф встал и несколько раз привычно прошелся по кабинету. Сидевший напротив офицер сделал было попытку подняться, но был остановлен жестом наместника. Только что прибывший молодой подполковник был по случаю представления начальству в полной парадной форме при Владимире в петлице, Анне на шее и Золотом оружии. В противоположность ему граф был одет вполне по-домашнему, в сюртуке без каких-либо орденов и знаков отличий. – Готов исполнить любое поручение вашего сиятельства, - произнес установленную форму подполковник. – Не сомневаюсь. В присланной характеристике вы охарактеризованы как инициативный и наделенный разнообразными способностями офицер. Признаюсь, несколько смущает ваша склонность к бретерству. Помнится, в первой экспедиции у нас был один бретер: - Граф замолчал. По иронии судьбы сидевший офицер являлся одним из немногих, кто знал эту позабытую в связи с последующими событиями историю. Граф Федька Толстой во время русско-шведской войны был его приятелем, и потому факты подполковнику были известны из первых рук. Разумеется, в трактовке пострадавшей в том давнем деле стороны. Художества Федьки довели графа до того, что бывший гвардии поручик и офицер по особым поручениям первой русской кругосветной экспедиции был высажен на Алеутских островах и в итоге был вынужден добираться до родины самостоятельно, попутно заработав в определенных кругах прозвище Американец. Но это Федя. Его дважды разжаловали за проделки в рядовые, зато на войне он быстро рос в чинах и закончил службу полковником. На этот раз - с твердым решением все оставшееся время провести в отставке. Ивану Петровичу за очередную дуэль тоже грозило нечто подобное, да начальство решило, что ссылка в Тьмутаракань пострашнее любых отставок. Напрасно. Для человека предприимчивого отдаленность от столиц гораздо лучше службы на виду у властей предержащих. – Иногда, ваше сиятельство, у честного человека не остается иного выхода, кроме как встать к барьеру, - неопределенно ответил подполковник. Было в ответе и чувство собственного достоинства, и в то же время - некоторая дистанция от тех, кто вызывает всех встречных-поперечных без причины. Сам офицер к возмущению начальства дрался часто, но по собственному мнению - всегда по достойной причине. – Надеюсь, здесь никто не сможет дать вам соответствующего повода, - заметил наместник. - Положение без того достаточно сложное. Вы ведь знаете ситуацию в общих чертах? Определенные силы в последнее время лелеяли планы отделения колонии от ставшей бессильной метрополии. Присоединение здешнего края к России практически не изменило их стремлений. Выгод от случившегося пока не заметно, вот они и желают воспользоваться открывшейся возможностью. Сил у нас на данный момент практически нет, приходится использовать местные войска, а последние не всегда достаточно надежны. Да еще сосед попался беспокойный. Не успел толком утвердиться, как уже поглядывает по сторонам и ищет, где и что плохо лежит. Вы знакомы с Муравьевым? – С которым? - закономерно осведомился подполковник. Муравьевых было столько, что запутаться в них было немудрено. – С Николаем Николаевичем, капитаном гвардейского генерального штаба, - уточнил граф. – Знаком, - кивнул Иван Петрович. – Он прибыл в мое распоряжение незадолго до вас. Пришлось отправить его на рекогносцировку. Необходимо окончательно решить, где расположить казачью линию. Несколько станиц уже основаны, но если места не слишком подходящи, лучше переместить их сейчас, чем когда люди освоятся. Вот только казаков у нас тоже маловато. Меньше двух тысяч служивых плюс семьи, прибывшие с ними. Признаться, я надеялся, что пришлют побольше и можно будет использовать хотя бы часть из них во внутренних делах. Увы, пока ничего не получается. – Насколько я слышал, ваше сиятельство, сюда собираются прислать четвертую дивизию. |
