— Это? — Степаненко взял протянутую вещь. Она показался необычайно тяжелой. Во всяком случае тяжелее обычного металла — стали или железа. — Внутри ртуть, что ли?!

— Нет. Кое-что посущественней. Так как ты думаешь, что это?

— Ну какой-нибудь элемент автономного питания?

Колешко торжествующе улыбнулся.

— Это процессор новейшего поколения, — почти ликуя, произнес он. — Таких процессоров пока всего несколько. Правда, пока они капризны в работе, но я знаю, как сделать их работу более надежной.

— Ты хочешь сказать, — проговорил Степаненко, — что именно над этой штукой ты ломал голову десять лет?

— Не один я. Добрая половина нашего «наукограда». Целый закрытый творческий коллектив. Мы трудились лет десять и создали настоящий суперпроцессор и технологию его изготовления. Осталось только довести это изделие до требуемой надежности и внедрить в промышленном масштабе. Тогда можно получить громадные дивиденды, отбросив на десятилетия фирмы «Интел» и прочие. Тут можно похлеще Била Гейтса разбогатеть.

— Нашему теленку да волка бы съесть, — съехидничала Ира.

Степаненко стал соображать. Судя по всему, следы взлома были свежими. Во всяком случае — сегодняшними. Разумеется, бандитам не до этих цилиндриков. Их в гораздо большей степени интересует «серая зелень». Если вызвать милицию с кинологом, то хорошая ищейка вывела бы к тому месту, где грабители сели в машину. Машину среди бела дня кто-нибудь обязательно видел. И Максим не сомневался — это был темно-зеленый «Фольксваген».

— В милицию заявлять не будешь? — спросил он Колешку.

— Ни в коем случае! — покачал головой ученый.

— М-мда, — сказал Максим. — Будем действовать по-другому.

Глава XXI. Степаненко действует

Остаток дня ушел на то, чтобы отремонтировать дверь и вставить новый, теперь уже самый простой, какой нашелся в местном магазине, замок. Невесело поужинали, переночевали. Степаненко перевез Колешку с семьей обратно на дачу, а сам вернулся в город, чтобы найти там руководителя местного отделения ФСБ.

Никого на месте не оказалось. Степаненко прождал до обеда, потом вытребовал у дежурного домашний телефон полковника ФСБ, который возглавлял региональное управление федеральной службы безопасности в этом городе. Домашний телефон полковника не отвечал. Тогда Степаненко раздобыл у все того же дежурного офицера домашний адрес.

Дверь квартиры полковника ФСБ Шмакова долго не открывали. Степаненко, прозвонив несколько раз подряд, прислушался. В глубине квартиры раздался едва различимый шорох — в квартире явно кто-то был Степаненко принялся терзать звонок, затем стучал, потом снова звонил, и, в конце концов, не выдержав, забарабанил в дверь кулаком. За дверью послышались шаги, она резко распахнулась.

На пороге стояла красивая и разодетая женщина. Из-за нее выглядывала другая женщина. Не менее красивая, похожая на фарфоровую куколку. Нет, пожалуй, на мраморную статуэтку.

— Чем обязана? — спросила женщина с вызовом.

— Могу ли я видеть господина Шмакова, Андрея Ильича?

Женщина оглянулась.

— Видишь, уже доложили, — сказала она «статуэтке». Точеное лицо последней осталось непроницаемым.

— Что ж, раз пришли, заходите, — сказала первая женщина.

— Тогда я пойду, — сказала та, к которой обратилась первая.

«Статуэтка» ушла, смерив Максима нескрываемым презрительным взглядом. Эдакие полцентнера мрамора и льда в лайкровых колготках.