– Вешал – только с молитвою.

– Ну да, и вы, пожалуй, так и служили в обрывке?

– Служил, – только ведь это с молитвою же.

– Ну так это и я бы вам мог нацепить с молитвою, да стыд только не позволял. А баринок этот ко мне первый раз с весельем заговорил, чтобы через меня вас подзадорить, а потом, вчера, – гляжу, нарочно идет, и лица на нем нет.

«Что, – говорю, – вам такое?»

«Ужасная, – говорит, – неприятность: мне надо еще раз перевенчаться».

Я гляжу на него и думаю: не помешался ли он?

«Да ведь вы же, – говорю, – сказывали мне, что вас обвенчали».

«Да, – отвечает, – обвенчать-то обвенчали, да очень легко сделали: надо еще раз где-нибудь обвенчаться основательнее».

«Что же это за дело такое? Вы, – говорю, – если хотите от меня помощи, так в подробности объясните, потому что без этого и лекарь не лечит».

Он и стал объяснять.

«Батюшка, – говорит, – нас обвенчал, велел поцеловаться и благословил, а потом я пошел за свидетельством, – дома его не застал. И еще через день пошел, и опять не застал, и опять через неделю пошел, и тоже не сподобился видеть. И так ходил, ходил, и счет ходинкам потерял, а тем временем жена родила и надо крестить; брачное свидетельство уже необходимо».

Тут этот супруг уже не с коротким полез звониться, и дозвонился хоть не до самого батюшки, так до его причетника, и сообщил ему свою нужду и неудовольствие. А причетник проговорил:

«Что, господин, напрасно ходите и себя и нас напрасно затрудняете: никакого вам свидетельства не будет».

Барин вскипятился: как не будет?

«Что, – грозит, – вы думаете – я церковных порядков, что ли, не знаю! Я юрист – у нас на лекциях всё это преподавали, я сейчас к благочинному, да в консисторию, или к самому владыке?»

А дьячок-то у них очень умный. – Все чернило и марки у него на руках.[1 - Содержать «чернило на руках» значит вести письменную часть, а марками называются жестянки, выдаваемые священниками исповедникам, с каковыми последние подходят к записчикам, вносящим имена в исповедные росписи. Марки эти, наподобие простонародных банных билетов, должны служить доказательствами, что исповедник действительно был у священника на духу и получил разрешение в своих согрешениях, а не записывается в книги без исповеди. Впрочем, эти марки или бляшки теперь уже почти повсеместно выводятся из употребления, как не достигающие цели. К упразднению марок, говорят, повела «подставка», то есть наемщество, к коему прибегали люди, не желающие исповедоваться, но обязанные к тому служебными или иными требованиями. (Прим. автора.)] Он этому барину и отвечает:

«Не пужайте, господин, что вы так страшно пужаете? Идите не только к владыке, а хоть к самому господу богу, так мы стоим во всех делах чисты, – и никого не боимся».

«Да ведь я же, – говорит, – венчался».

«Спору нет, что венчались, – отвечает дьячок, – мало ли кто венчался, но не всякий же берет свидетельство. Вот наши мужички православные и знать этих пустяков никогда не знают. А нам совсем неизвестно: кому нужно такое свидетельство, а кому оно не нужно.