– Че орете! – первым не выдержал Рубин. – Не видите, что окна открыты? Люди ведь спят.

– Кто там вякнул? – раздалось в ответ с блатными дурацкими интонациями.

Коля Милютин был человеком спокойным, но и он взбеленился от такой наглости. Так отвечать взрослым мужикам, да еще в их дворе! Рубин остановить его не успел, и сам тут же вскочил с лавки.

– Так, кто тут недоволен? – Из-под ноги Сашки Рубина со звяканьем отлетела бутылка. – Отморозки недоношенные! Срыгнули отсюда на улицу!

Все произошло быстро. Если бы мужики не были расслаблены большим количеством пива, если бы они здраво оценили состояние компании молодчиков, которые обязательно будут выпендриваться перед своими девахами, возможно, все закончилось бы не так печально.

Девчачий визг разлетелся в тишине двора, крики парней, матерщина, звон разбитого стекла, хлесткие удары, глухие пинки, а потом женские пронзительные крики из окон. Когда во двор стали сбегаться соседи, кто прямо в семейных трусах, кто натянув старенькие трико, когда заголосили женщины в наспех запахнутых халатиках и бигудями под косынками, все уже закончилось. Сашка сидел на коленях рядом с другом, держа его окровавленную голову. Рядом лежали осколки разбившейся вдребезги пивной бутылки.

Жена Милютина Верка не голосила, молча рухнула рядом с мужем на колени и только гладила его по лицу, глотая слезы. Кто-то закричал, что «Скорую» и ментов уже вызвали, кто-то побежал ловить эту пацанву, пока далеко не ушли. «Скорая помощь» приехала в самом деле довольно быстро. Кольку Милютина на носилках затолкали внутрь и увезли вместе с Веркой, которая так и поехала в больницу в домашнем халатике.

Сашка Рубин побрел домой, отмахиваясь от Аллы, все норовившей рассмотреть его разбитое лицо и пощупать ребра. Его раздражало, что жена так откровенно радуется всего лишь нескольким ссадинам на его лице и теле. Оба ведь слышали, как врач «Скорой помощи» сказала, что у Кольки серьезно пробит череп и нужна срочная операция.

Звонок в дверь раздался на следующий день в семь вечера. Алла вошла на кухню бледная, следом появились двое молодых людей.

– Саша, это из полиции, – сдавленным голосом прошептала жена, сжимая побелевшими пальцами халатик на груди.

– Не надо так волноваться, – сразу же начал вошедший первым смуглый парень и представился: – Старший лейтенант Рассказов, «Северный» отдел полиции. Мы по поводу вчерашней драки у вас во дворе. Вы в курсе, что Милютин находится в тяжелейшем состоянии и может не выжить?

Рубин отложил ложку, которой хлебал щи, и стал вытирать полотенцем рот. Вид у него был угрюмый. Жена прижалась спиной к стене и затравленно переводила взгляд с мужа на полицейских и обратно, чувствуя недоброе.

– Поговорить бы надо, Рубин, – предложил Рассказов и по-хозяйски прошелся по кухне, попутно выглянув зачем-то в окно.

– Спрашивайте, – кивнул Сашка и полез через стол за сигаретами к подоконнику.

– Не здесь. Лучше сразу у нас в отделе. Там и показания с вас снимем, и другие действия произведем.

– У нас и бланков с собой нет, – поддакнул второй, который все время молчал у двери. – Мы попутно к вам зашли, а надо, чтобы все было официально.

Вялая попытка угостить полицейских ужином или хотя бы напоить чаем у Аллы провалилась. Разумеется, не удалось дать поужинать и мужу. Сашка сурово глянул на жену, намекая, что лезет не в свое дело, и пошел одеваться.