Форточкина сидела на стуле с самым несчастным видом и пыталась прикрыть свою травму медной монетой. Наверное, она надеялась таким образом рассосать гематому.

— Горе ты мое! — воскликнула Лиля и, поворотив модель к окну, стала рассматривать характер телесных повреждений. — Тебя что, били?

— Нет! — всхлипнула Форточкина.

— А зря! — отозвался Ванечка. — Ей бы надо всыпать, как следует, чтобы ворон не считала! Что, землю-то с высоты собственного роста уже не различаешь? Сил моих Ванечкиных нет!

Когда он сердился на моделей, то всегда попрекал их длинной. Девчонки считали, что он так делает из-за комплекса неполноценности, потому что Лилин помощник был ниже всех в агентстве. Не считая, конечно, своего брата.

После долгого шума и объяснений выяснилось, что по дороге в школу Ира поскользнулась и каким-то непостижимым образом стукнулась о мирно стоящий экскаватор.

— Техника тоже пострадала? — спросила Лиля, склонная ожидать от Форточкиной всего, что угодно.

— Не знаю, — заплакала Форточкина. Она еще до конца не познала саму себя и все время удивлялась, как с ней могло такое случаться.

Ванечка заерзал на своем месте.

— А я знаю одного мальчика. Он ей все закрасит.

Но Форточкинский фингал сиял настолько вопиюще, что легче было поставить еще один для симметрии, заявив, что нынче так модно и престижно. И это был единственный выход.

— Ну что, куколки, — сказала Лиля, подражая Марко. — С концепцией показа мы уже определились благодаря Ивану, а концепцию макияжа выяснили благодаря Ире Форточкиной. Будем красить веки в темно-фиолетовый цвет и изображать из себя неких потусторонних женщин.

— А кому не идет быть потусторонней? — подала голос Жанна.

— Тот окажется по ту сторону двери во время показа. Так, все быстро на сцену! Начинаем!

— Лилия Рощина! — произнес Ванечка, когда они спустились в ближайшую пельменную перекусить. — Ты почему не спрашиваешь у меня, что я сделал за вчерашний день для процветания агентства?

Лиля подозрительно воззрилась на своего помощника.

— А что ты сделал?

Ванечка уже съел свой обед и пришел от этого в благостное настроение, отчего ему хотелось хвастаться и прославляться. Он полез к себе в карман и царственным жестом вытащил чью-то визитку.

— Это компания «Свет»!

— Каких Свет? — не поняла Лиля. — Феминистки, что ли?

— Да нет! — нетерпеливо отмахнулся Ванечка. — Они электротехникой занимаются и нам призы дают на вечеринку. Для конкурсов. Целых пять торшеров.

— Чего?!

Лиля в ужасе представила, как ведущий будет разыгрывать на сцене какое-нибудь страшилище с малиновым абажуром.

— Слушай, а, может, лучше не торшеры?

Ванечка обиделся до глубины души.

— Я здоровья своего не пожалел! Понесся! Людям ситуацию объяснял часа три, не меньше!

— Ну, Вань! Как ты с торшерами на сцену полезешь?

— Я не полезу! — гордо объявил он. — И вообще поздно что-либо менять. Они уже у меня дома лежат. Я тут, кстати, один себе оставил. Он маме сильно понравился. Ты не против мамы?

Лиля посмотрела на него исподлобья.

— Вань, ты, конечно, хороший человек, но…

— Вот и славненько, — перебил ее Ванечка.