— Я понимаю, это далось тебе нелегко, — голос отца смягчился, — но теперь ты пожнешь плоды своей жертвы.

— Моя, как ты говоришь, жертва оказалась абсолютно напрасной — по крайней мере, для меня! — Изабель душили эмоции. — Хьюм отдал тебе то, чего ты так хотел, в день, когда я стала его женой, но меня… меня он оставил ни с чем.

— Что? Что ты такое говоришь?

Гнев ее вспыхнул в полную мощь.

— Мой благоверный супруг отписал по дарственной все земли, которые я должна была унаследовать. — Ей отчаянно хотелось, как упрямому ребенку, каким она некогда была, бить отца кулаками в грудь. — Ты же обещал, что когда он умрет, я стану независимой! Обещал!

Он до боли стиснул плечи Изабель:

— Ты ошибаешься. У Хьюма нет детей. Все его владения должны отойти тебе.

— Он отдал их Бартоломью Грэму! — закричала она. — Все без остатка! Мой дом! Мои земли! Все!

— Черт бы его побрал! — взорвался отец. — Но почему? Она спрятала лицо в ладонях.

— Грэм убедил старого дурня, что он его сын.

— Так не пойдет! — Отец, вытаращив глаза и размахивая руками, метался по комнате как ураган. — Мы обратимся к епископу Бофору. Вот тогда-то мы и посмотрим! Дядя короля уж точно разберется с этим мошенничеством. Изабель, клянусь тебе, мы еще увидим Грэма за решеткой! Он поплатится за свой обман!

Еще последний ком земли не покрыл тело Хьюма, а Изабель с отцом уже отправились в путь к замку Алнвик. Епископ Бофор пребывал там по делам короны.

Изабель натянула поводья и остановила лошадь, чтобы обозреть огромную каменную крепость, что высилась перед ней. В детстве она частенько здесь бывала. Но те дни — дни, когда Алнвик служил резиденцией графу Нортумберленду — давно миновали. Нортумберленд учинил заговор с целью вырвать корону у Ланкастеров. Заговор провалился. Нортумберленд бежал в Шотландию, его сообщники, которые поважнее, были казнены, а других лишили собственности. Глупые, глупые люди, они осмелились бросить вызов Ланкастерам!

Отец Изабель, беспечный, как всегда, пришпорил лошадь и помчался по мосту над рекой, которая служила замку первой линией обороны. Изабель следовала за ним — гораздо осторожнее. Епископ Бофор из всех Ланкастеров самый хитрый.

— Я слыхал, Бофор — богатейший в Англии человек, — сказал Изабель отец, когда они подъехали к сторожке. — Черт подери, да он ссудил короне необходимую сумму для похода в Нормандию!

— Тсс, — прошептала Изабель, — не забывай, что он сводный брат покойного короля.

«Короля, которого ты предал», — подумала она.

— Я получил прощение от молодого короля Генриха, — ответил отец, однако в нем не было и половины той уверенности, какую он старался показать. Пока они проезжали через барбакан по узкому проходу, специально созданному, чтобы враг угодил в ловушку, на лбу его выступили бисеринки пота.

Их сопроводили в центральную башню и заперли в маленькой передней, где им предстояло дожидаться благоволения епископа. Впрочем, почти сразу же явился безукоризненно одетый слуга и проводил отца в огромный зал для аудиенций. Изабель осталась томиться в ожидании, пока мужчины решали ее участь.

Спустя некоторое время вновь появился тот же самый слуга — однако отца с ним не было.

— Его светлость епископ желает видеть вас, миледи.

Наверное, она встала слишком медленно, потому что слуга изогнул бровь и добавил:

— Его светлость — человек очень занятой.