Изменить размер шрифта - +
Она осторожно потерла плечи Рипа, оставляя мыльный след.

– Думал, сам управлюсь, – вдруг повторил он. – Просто хотел… не знаю. Доказать, мол, держу ся в руках, сам все сделаю. А то последние месяцы просидел, как придурок бесполезный. Ненавижу.

Эсме медленно намылила спину Рипа и принялась мыть его грудь. Пришлось опереться на плечо, чтобы дотянуться. Она задела пальцами холодный металл. На стыке плоти и стали, кожа была рваной и сморщенной. И очень чувствительной, судя по тому, как Рип поежился.

– Блейд сказал, ты убил несколько тесаков, – тихо произнесла Эсме, лаская твердую пластину грудной мышцы.

– Мало.

– Не надо так себя казнить. Все равно меньше вреда невинным людям.

– Да растут энти банды, что твои грибы, – пробормотал Рип. – Не вытравишь. Вечно найдутся уроды, которые честно жить не хотят. Денежки многим глаза застят.

– Ты вернул маму Мэгги домой, – напомнила Эсме.

– Не я, а Блейд, – вздохнул Рип. – Я туды и не сунулся. Со всей энтой кровью.

– Да, но для Мэгги ты герой. Ты же пообещал ей, что найдешь ее маму.

– Ниче я не герой.

– Для меня герой, – прошептала Эсме. – Ты спас перепуганную девочку и ее маму.

Рип посмотрел ей в глаза, но ничего не сказал. Однако вроде порадовался ее словам. Ну или хотя бы принял их.

Медленно он расслабился в ванной и положил голову на край. Кадык двигался, когда Рип сглатывал, а темные ресницы трепетали на щеках.

Эсме продолжила медленные, завораживающие движения, не в силах отвести глаз от его лица. Опустила тряпочку в воду, затем провела ею по намыленной груди Рипа. Он дернулся, открыл глаза, но поняв, что действия Эсме совершенно невинны, успокоился.

– Приятно.

– Я так делала с Томом, – задумчиво произнесла Эсме. – А иногда забиралась в ванну с ним.

Рип напрягся.

– Ты скучашь по мужу.

– Конечно. – Она выжала тряпочку. – Но это было так давно. В прошлой жизни.

И лучше уж грубоватое очарование Логова, с его весельем и теплом, чем жизнь с Томом и его матерью, неважно как дорог некогда был муж. Горькая мысль, но чего грешить против правды.

Рип, похоже, задумался.

– Удивительно, почему ты больш не вышла замуж.

Эсме отложила тряпочку и взяла флакон с сандаловым маслом и нарочито безразлично ответила:

– Может, просто никто не звал.

– Тому мяснику с Эбботс-Лейн ты вроде по нраву, – так же осторожно ответил Рип.

– Я многим по нраву, однако ни один не отважился на большее, памятуя о знаке Блейда на моем запястье. – Эсме плеснула масла на ладонь, отставила флакон и потерла руки. – Наклонись вперед.

Рип насторожился, но сел.

– Че ты теперь удумала?

– Видел, как я тесто вымешиваю? – спросила она, устраиваясь прямо за ним.

– Ага.

Эсме погладила его плечи и шею. Масло заблестело на коже. Эсме принялась массировать Рипа. Он пошевелился, но снова расслабился.

Его кожа на ощупь напоминала грубоватый шелк. Эсме задела соски на гладкой груди, и те напряглись. От поддразнивания у Рипа перехватило дыхание. Все-таки он на нее реагирует.

Просто не хочет.

Эсме затолкала боль поглубже и сосредоточилась, разминая мышцы шеи. Чтобы угодить Рипу, и если уж начистоту, доставить удовольствие себе. Ей нравилось его касаться, даже невинно. А не очень невинно – еще больше. Хотелось опустить руку под воду и обхватить член Рипа.

В попытке размять узел над лопаткой Эсме надавила сильнее. Рип заворчал, и она уже мягче стала двигать костяшками вверх-вниз по шее.

– У тя сильные руки, – промурлыкал Рип и с легким стоном откинулся ей на колени.

Быстрый переход