Роджер положил клинок на кольчужный капюшон, защищавший голову. Подскочивший Ги забрал у него щит, рыцарь взялся правой рукой за рукоять, а левой в кольчужной перчатке – за кончик лезвия. Резким движением рук согнул клинок в дугу. Затем отпустил левую руку. Клинок расправился с тихим звоном. Рыцарь поднес его к глазам Иоакима, чтобы тот оценил – лезвие даже на волос не искривилось.

    – Я убил им добрый десяток сарацин! Тебе приходилось убивать мечом?

    – Однажды.

    – В турнире?

    – На поле боя.

    – Это был язычник?

    – Христианин. Казнь. Я срубил ему голову.

    – Ты был палачом?

    – Нет. Виновный убил моего друга – в спину из арбалета. Мне выдали его головой.

    – Больше убивать не приходилось?

    – Я участвовал в нескольких битвах, убитых не считал. С десяток будет. Язычников.

    – Чем убивал? Копьем, палицей?

    – Кистенем.

    – Страшное оружие! – согласился Роджер. – За щитом не укрыться – гирька на цепочке обходит край и бьет по руке. А то и по шлему. Я дам тебе кистень! Но и меч тоже. Никогда не знаешь, как все сложится.

    Он обернулся к Козме.

    – Мне вряд ли стоит биться с тобой, господин, – улыбнулся тот. – Если Иоаким не справился, то я и подавно. К тому же я не воин – лекарь.

    – Мне не нужен лекарь! – нахмурился Роджер. – Я собираю отряд. Ты никогда не сражался?

    – Было.

    – Много убил?

    – Двоих.

    – Мечом? Копьем? Кистенем?

    – Просто столкнул их в пропасть.

    – Они это не ждали?

    – Они напали первыми и хотели столкнуть меня. Но у меня получилось лучше.

    Роджеру не понравилась интонация, с какой Козма произнес эти слова. Он в упор глянул в зеленые глаза собеседника, и тут же отвел взгляд.

    – Убитые тобой были язычниками?

    – Не знаю. Не успел спросить. Слишком быстро все произошло.

    И снова Роджеру не понравилось интонация. Он спросил сердито:

    – Так ты не владеешь оружием?

    – Я стреляю из арбалета.

    Рыцарь повернулся к Ги:

    – Принеси!..

    Козма принял из рук оруженосца арбалет и сначала приложил его к плечу, примериваясь. Затем ловко вставил ногу в стремя и оттащил крючком тугую тетиву стального лука. Вложил в канавку короткую стрелу-болт и зашарил глазами по залу в поисках цели. Вскинул оружие и нажал спуск. Звонко щелкнула тетива, и почти сразу же послышался глухой удар.

    Роджер двинулся в противоположный конец зала, все устремились за ним.

    Окованный железом щит, висевший на балке под потолком, был пробит насквозь. Стрела попала прямо в лоб быка, голова которого красовалась на красном поле. Снаружи осталось только оперение болта.

    – Хороший выстрел! – заключил Роджер и добавил: – Щит де Берга. Граф много жертвовал на госпиталь, поэтому братья-иоанниты повесили здесь его герб – дабы паломники знали, чьей милости обязаны своей трапезой.