|
Бурцев двумя руками схватил сотника за грудки, будто тот, и никто другой, был повинен в исчезновении польки. — Пусти, Василь. С ним супружница твоя ушла — с монахом этим. — Как так ушла?! — А вот так! Вдвоем вышли из города. На рассвете. С первым же купеческим обозом. Агделайда сказала страже, будто хочет проводить пилигрима и получить последние напутствия от святого отца. И... — И? — Не вернулась княжна. — Погоди, а как же сторожа, которых ты к монаху приставил? — Обоих отроков нашли в гостиной избе, куда определили Бенедикта. Мертвыми нашли, хоть и при оружии. У одного кадык сломан. У другого шея свернута. Напал, видать, нежданно латинянин этот и голыми руками с обоими управился. А уж потом с супружницей твоей встречаться пошел. Бурцев тяжело опустился на постель. Вот тебе и падре, вот тебе и святой отец! Да, всякое у них с Аделаидой бывало, но чтоб княжну умыкнули прямо с супружеского ложа — такого еще не случалось. Хотя какое там умыкнули — сама ведь пошла. Как за Фридрихом фон Бербергом, что два года назад вскружил голову неразумной девчонке. Правда, сейчас было что-то другое. Сердцем чуял Бурцев — совсем иное сейчас было. За окном на дружинном подворье уже царил переполох. Бряцало железо, ржали кони, суетились, кричали люди. — Погоня? — коротко спросил Бурцев. — Снаряжается, — так же кратко отрапортовал Дмитрий. — Общую тревогу я поднимать не стал. Тебя вначале разбудить решил, да ребят наших, да сотню Алексича. — Я сам поведу! — Бурцев вскочил с ложа, подобрался. Не время сейчас раскисать. Оделся быстро — по старой армейско-омоновской привычке. Штаны, сорочка, сапоги. Толстый стеганый поддоспешник. Кольчуга — не утопленная в Волхове неуязвимая фон Бербергова бронь, конечно, тоже добрый доспех. Створчатые, будто гигантские моллюски, блестящие наручи. Куполообразный шлем с забралом-личиной — вроде княжеского, только без позолоты. Простые ножны на поясе. В ножнах — подобранный с пола меч. Распоряжения Бурцев давал на ходу — сбегая с крыльца: — Коня мне. Нет, двух. И чтоб у каждого по загонному коню было. — Стоит ли? — засомневался Дмитрий. — Агделайда с монахом пешком ушли. А купеческий обоз мы и так нагоним. — А если Бенедикта сообщники дожидались с лошадьми? Новгородец умолк. Бурцев продолжал: — Со мной едут только наши. «Только наши» — значит старая гвардия — проверенные в Польше, Пруссии, на Чудском озере и под Дерптом ветераны. Надежный костяк всей его полутысячной дружины. Дмитрий молча кивнул. — Всем быть при оружии. И знаешь, что еще... Скажи Сыма Цзяну, пусть прихватит самострелы-громометы, что выдал князь. И гранату тоже — ну, ту малую булаву, начиненную громом и молниями. — Даже так?! — удивился Дмитрий. — Хоч Бесплатный ознакомительный фрагмент закончился, если хотите читать дальше, купите полную версию
|
