— Она права, — произнесла Силгхал своим раздражающе спокойным голосом.Если мы сдадимся, у Новой Республики будет одним оружием меньше против зла в Галактике. Даже если кто-то из нас потерпит неудачу, остальные должны добиться успеха.

— Не надо пробовать, — сказала Кирана Ти, и Тионна подхватила фразу, которую они усвоили от Мастера Скайвокера:

— Либо делай, либо не делай.

С сильно бьющимся сердцем Лея медленно опустилась на свое место. Дети изумленно смотрели на свою мать, Хэн в восхищении взял ее за руку. Глубоко вздохнув, она начала понемногу расслабляться ".

Внезапно предсмертный крик потряс ее душу. Это напоминало лавину внутри потока Силы, крик тысяч и тысяч мгновенно исчезающих жизней. Другие сидевшие вокруг стола ученики Джедаи, все, кто был чувствителен к Силе, схватились кто за грудь, кто за уши.

Стрин издал длинный вопль.

— Их так много, слишком много! Кровь Леи жгла ей сердце. Острые когти прошлись по позвоночнику, дергали нервы, толкали и рвали тело. Двойняшки Джедаи заплакали.

Ошеломленный Хэн схватил Лею за плечи и встряхнул ее.

— Что это. Лея? Что случилось? Что?

Он явно ничего не почувствовал. Лея тяжело дышала.

— Это было… большое возмущение… в потоке Силы. Только что произошло что-то ужасное.

Лея подумала о молодом Кипе Дарроне, обратившемся на Сторону Тьмы и вооруженном теперь Поджигателем, и ее обдал леденящий страх.

— Что-то ужасное, — повторила она, но на остальные вопросы Хэна она не могла ответить.

И когда одна из нитей порвалась, волны разбежались по всей этой паутине. Действия и реакции… могучие ударные волны, встряхнувшие всех, кто мог слышать.

Гибель Кариды пронзительным криком пронеслась по ментальной ткани Силы, накапливая энергию при отражении от других чувствительных к ней умов. Этот вскрик разросся до оглушительного рева, который бил в уши…

… И он проснулся.

Чувственное восприятие вернулось к Скай-вокеру налетевшим шквалом, освободив от удушающей пустоты, что окутывала и замораживала его. Жуткий крик гибнущей планеты еще стоял у него в ушах, но теперь он чувствовал странное оцепенение.

Последнее, что он помнил, — обвивающиеся вокруг него змееподобные щупальца Темной Силы. Явившиеся по вызову Экзара Кана и Кипа Даррона, сбившегося с пути ученика Люка, змеи ситского могущества вонзили в Люка свои клыки. Он не смог долго сопротивляться натиску двух Темных Джедаев. Скай-вокер попытался воспользоваться Огненным Мечом, но даже это не помогло.

И Люк провалился в бездонную яму, глубже, чем любая из черных дыр в скоплении Прорва. Он не знал, как долго оставался без сил. Помнил лишь пустоту и холод… и так до тех пор, пока нечто не освободило его.

Люка захлестнула внезапная лавина чувственных впечатлений, и потребовалось время, чтобы разобраться в них и понять смысл того, что он видит: стены большого приемного зала, обтесанные ромбами камни, полупрозрачные плитки черепицы, разбросанные гипнотизирующим узором, длинная дорожка и пустые скамьи, покрывающие пол, словно застывшие волны, — когда-то весь Альянс Повстанцев отмечал здесь свою победу над первой Звездой Смерти.

Голова у Люка гудела и кружилась. Он не мог понять, почему это он чувствует себя таким невесомым, пока не взглянул вниз и не увидел свое собственное тело, неподвижно распростертое под ним с закрытыми глазами и бесстрастным лицом.