|
Она не любила Элизабет и, хотя не совсем убежденно, считала, что никогда не полюбит, но задумка Херефорда срабатывала. Многим другим Элизабет так не нравилась, что леди Херефорд оказалась вынуждена взять выбор сына под свою защиту, и эта оборонительная мера отвоевала в ее сердце местечко для Элизабет. – Роджер все время говорит о таких загадочных вещах, что я и сама стала нервничать. Неудивительно, что девочка расстроена. Подумать только, вовлечь ее в спешное бракосочетание и сразу обещать умчаться куда то, когда супружеские отношения только…
– Совсем нет, мадам, – вмешалась Элизабет, – он ничего не говорил об отъезде из Херефорда, кроме, конечно, поездки в мои родовые имения. Правда, его светлость, – она смущенно засмеялась, – любезно позволил мне остаться дома в такую погоду, но я не допущу этого и поеду с ним. Новая волна улыбок и киваний обежала кружок дам. Разумеется, Херефорд и не помышлял отказываться от свободы уезжать, когда ему захочется, и уже подумывал, как сделать супружеские узы наименее обременительными в этом отношении, хотя, с другой стороны, леди Херефорд столь же старательно пыталась всячески удержать свое сокровище дома. Элизабет понимала замысел их обоих и не возражала ради доброго дела, если характер мужа будет очернен, а над ней самой немного посмеются. Элизабет быстро оглядела слушающих, приготовившись ответить на любое замечание, но тут к ней придвинулась Ли и нежным голоском тихо, но слышно для всех проговорила: – Мне все же кажется, что леди Херефорд права. Мой муж тоже забеспокоился после приезда лорда Херефорда. Я знаю, что гонцы все время скачут от нас в замок Херефорд. Туда и обратно. – Не думаю, что нам следует обсуждать эти дела, – сухо проговорила Элизабет. Ли широко открыла невинные глазки семнадцатилетнего ребенка. – Мы же все здесь друзья. И лорд Сторм не из тех, кто посвящает меня в свои дела. Хотя леди Херефорд так неудачно ляпнула, а Ли так отчаянно пыталась прикрыть ее оговорку, Элизабет с большим трудом удержалась, чтобы не рассмеяться: невозможно было себе представить женщину более осведомленную в делах мужа, чем Ли, и внешне столь неподходящую на роль серьезного советчика. Ли была осведомлена о всех делах и замыслах лорда Стррма, но, конечно, вовсе не собиралась тут разглашать что либо ей известное. А она продолжала невинно щебетать, светясь детской чистотой на милом личике: – А я слышала и мне кажется… – Леди Сторм, вот мне кажется, что нам не следует обсуждать, что вы слышали в разговорах ваших мужчин, – резко прервала ее Элизабет, подхватывая игру. – Пусть она расскажет, – это была леди Варвик. – Дальше нас это не пойдет. Элизабет была всерьез обеспокоена, как и следовало ей по роли, чтобы к сдовам Ли отнеслись со вниманием. Ей самой не пристало молоть всякую чушь, все знали ее как советчицу своего отца и помощницу будущего мужа, зато она могла придать значимость словам Ли, притворно стараясь заставить ее замолчать. Спасибо, выручила леди Варвик, старше ее намного и столь же знатная, которой Элизабет из вежливости не могла помешать открыть дискуссию. – Это, знаете, мой муж и лорд Херефорд намерены свести старые счеты. – Старые счеты? – Леди Варвик в силу положения своего мужа не враждовала с королем Стефаном, но чуяла, когда надо ловить момент, и ушки у нее были на макушке. – Да. Граф Шрюсбери несколько лет назад доставил им немало неприятностей, и они хотят с ним рассчитаться за это, зная, что король не сможет им помешать: они для него слишком сильны. И Шрюсбери больше не в почете, да еще… – Ли, я до сих пор не показала тебе свое подвенечное платье, – снова прервала ее Элизабет. – Пойдем, пожалуй, посмотрим его, ты ведь обещала мне завтра помочь одеться. – Чудесно! – Ли сразу вскочила на ноги. |
