|
Люди Гельмара повели его. Гельмар не обратил внимания на его слова. Никто, кроме тех, кто был рядом, не слышал его, но Старк знал, что он прав. Пришло новое на Скэйт, и Бендсмены не могли ни контролировать его, ни понять. И они чувствовали, что их вековая власть ускользает от них. Они должны взять ее сейчас и держать как можно крепче, чего бы им это не стоило. Иначе они исчезнут навсегда. И они держали ее всеми силами и всеми способами. Страх и неуверенность делали их еще более опасными. И они, может быть, уже убили Аштона. Пленников отвели в одну из комнат, расположенных в крыле здания. Там были спальные маты и кое-какая мебель. Тиранцы, вероятно, не баловали себя роскошью, но спальные маты все-таки представляли некоторые удобства. Люди в шафрановых туниках остались, все шестеро, стеречь женщину и двух мужчин, причем одного раненого. Это говорило о том, что их ценят. Геррит сделала мучительную попытку вытереть кровь с лица. Халк спросил: – Геррит, то, что ты сказала об Ирнане, правда? Старк ответил за нее хриплым голосом: – Конечно, правда. Почему же еще они оставили нас в живых? Если бы восстание было действительно подавлено, то мы были бы мертвы. Удивительно мягким голосом один из яркоглазых людей сказал: «Не разговаривать». Халк не обратил на него внимания. Казалось, он совсем утратил чувство реальности, потерял осторожность. – Да, я понимаю. Если Ирнан еще стоит, другие города-государства могли присоединиться к нему… Ближайший из охранников сильно ударил ногой по носилкам, и Халк замолчал, не в силах перенести жгучую боль, пронзившую его. Если это так, – думал Старк, – то для Бендсменов было недостаточно объявить, что Мудрая женщина, Темный Человек и один из предводителей восставших мертвы, и пророчество не оправдалось. Они должны были бы провезти их по всему Скэйту и продемонстрировать тем, кто их знал. Геррит жива, Темный Человек жив, предводитель восставших жив. Все они пленники Бендсменов и это неопровержимое доказательство того, что пророчество ложь и могущество Лордов Защитников непоколебимо. Гельмар и его помощники должны заточить их в клетки и возить всю оставшуюся жизнь по дорогам Скэйта. Или же жестоко казнить их публично, чтобы эта казнь осталась бы в памяти людей на многие поколения. И тогда, если надежда на пророчество была живительной влагой для восстания, оно очень быстро окончится. Ирнан падет и это будет конец всему, по крайней мере, пока. Однако Бендсмены уверены, что надежды на то, что питает восстание, не дает ему угаснуть. Старк тоже верил в это. Но не потому, что ирнанцы были очень суеверны и верили в пророчество, а потому, что если Лорды Защитники не будут уничтожены, ирнанцы не выстоят одни против орд фареров и наемников, которых Бендсмены натравят на Ирнан. Их союзники среди городов-государств не будут помогать Ирнану. Они, как сказал Джеран, будут наблюдать и выжидать. Цитадель и Лорды Защитники. Все возвращается к ним. Они были символом постоянного, священного, неведомого и непоколебимого могущества. И они теперь выносят приговор Аштону. Может ли человек бороться с ними? Может ли он победить? Старк посмотрел на связанные руки, узлы были влажными от крови. Шесть человек в маленькой комнатке наблюдали за ним. У них приказ не убивать его, в этом он не сомневался. Но с человеком можно сделать что-то более ужасное, чем просто убить его. Между ним и дверью шесть человек. За дверью Железный Дом. За ним Тира, где тщательно охраняются каждые ворота, каждая тропа. Даже ветер не может проскользнуть незамеченным. Халк снова подал голос: Почему Гельмар солгал Харготу? Снова удар по носилкам. Старк ответил, стараясь говорить быстрее: – Разве он хочет, чтобы народ Башен пошел… Он получил сильный удар. |
