Хотя сердце старого козла уже укатилось в пятки — менталистка с высоты нового ранга это хорошо видела.

— Дурак ты, хотя и в возрасте, — беззлобно парировал потомок гусара.

Не пытаясь уязвить, не желая оскорбить — именно что констатировал.

— «Если есть хотя бы один исправный карабин, Первая Кавалерийская всегда рядом!» — Ржевский снисходительно смотрел на визави. — Одно из пяти базовых правил внутреннего распорядка, которые пращур завещал. Можно сказать, самое первое. Продемонстрировать тебе на практике персонально?

— А второе правило какое? — жизнерадостно напомнила о себе аль-Футаим.

— «Для точного выстрела достаточно одной руки и одного глаза».¹

— Пха-ха-ха-ха-ха! — Далия с нескрываемым наслаждением любовалась лицами аль-Мактума и его ближайших соратников.

— Не советую, — ибн-Иван покачал головой, наблюдая магический каст на ладони одного из боевиков.

Тот не послушал.

Оглушительно бахнул сдвоенный выстрел. Стихийник упал с простреленными ногой и плечом.

— Пожалуйста, давайте не будем ссориться? — мягко-мягко и вежливо-вежливо предложил потомок гусара, проникновенно наклоняя голову к плечу. — Я ж вас всех из шести секунд успею положить, можем даже поспорить.

Он сменил карабин на пистолеты и добавил:

— Только если я выиграю, то кто мне потом проигрыш заплатит? М-да уж.

— А-ха-ха-ха-ха! — аль-Футаим никак не могла уняться. — Слушай, а как ты догадался с оружием сюда прийти⁈

Против техно, да в умелых руках и на короткой дистанции, магическая школа Залива была по большей части бессильна: здесь испокон практиковались принципиально иные направления, не примитивный бой лоб в лоб.

— Третье правило же, — удивился «супруг». — «Добрым словом и пистолетом можно сделать намного больше, чем одним лишь добрым словом».

— Пха-ха-ха-ха-ха, щ-щас обоссусь… — «супруга» явно утратила интерес к приличиям в отношении скомпрометировавших себя недостойных подданных.

* * *

Аль-Мактума в итоге вынесли на пинках свои же: двое записных маргиналов (одна из которых работала здесь ещё и монархом) великодушно предложили «…начать заседание Регентского Совета с чистого листа».

Пенсионеры (как их почему-то зовёт Ржевский) с энтузиазмом согласились.

— Как вы себе видите слияние двух высоких домов? — один из соратников учителя отца задал вопрос, волновавший всех без исключения присутствующих, включая Мадину.

С одной стороны — да. Удачная выдумка, использованный момент, реализованный шанс.

Но теперь для всего мира, в Заливе по крайней мере, Мадина бинт Хамад Наджиб, Дмитрий ибн-Иван Ржевский и Далия бинт Файяд аль-Футаим — свежая официальная семья.

Да, молодые и горячие (старики думают, что просто тупые и трахаться хотят); брак заключали где-то на чужбине (принцессы вон, сколько не было ни во Дворце, ни в стране) — но тем не менее.

— Теперь же актуальны вопросы и вашего вступления на Трон Эмирата? — соратник учителя отца даже посерел, лихорадочно просчитывая варианты. — И ваш Император в этом случае…

Далия жизнерадостно впилась взглядом в «мужа», с любопытством ожидая, что ответит.

— Никаких перемен! — потомок гусара покачал в воздухе пальцем. — Я к вашему Эмирату никаким местом, у меня есть своя родина. Я ею не торгую, я её ни на что не размениваю, я её ни с какими альянсами ни во что не трансформирую. Точка.

Регентский Совет принялся оптимистично переглядываться.

— Правильно ли я понимаю? Вы отказываетесь и не претендуете на…? — начал было один с правого края.