Авось бесчувственный чурбан догадается, что она бы с удовольствием ушла с ним сейчас куда угодно, если бы имела возможность.

— Заговорщиков после неудачного переворота надлежит к ногтю прижимать, — согласился потомок гусара понимающе. — Если из неизбывной милости своей супруга им жизни оставить решит, конечно, — он хозяйственно похлопал по спине не обратившую на это внимания принцессу.

— Да по факту вроде оставила, — Мадина отметила, что после его слов камнями застыли уже члены регентского совета. Она поторопилась сбить накал. — Как у вас говорят? После драки кулаками не машут? Сейчас только мириться да условия друг у друга выторговывать.

Последняя фраза была тоже сказана с расчётом. Старики поймут: дёргаться не нужно, на их жизни никто не претендует.

Но и как раньше больше не останется: никаких реставраций претензий в свой адрес, любого характера, Её Величество Далия бинт Файяд аль-Футаим не потерпит. А с учётом личности непростого законного супруга — так и вовсе.

«Ржевские шашкой махать умеют» (и дорого за это не берут — простреленный в одно мгновение в двух местах боевой маг являлся лучшей тому иллюстрацией).

— Да не договорятся они сейчас нормально! — ибн-Иван зевнул, прикрывая рот рукой и откидываясь поудобнее на спинку. — Трата времени.

— Почему? — Наджиб заинтересовалась.

Вместе со старыми пердунами, которые ухитрялись и с принцессой дискутировать, и им двоим во все уши внимать.

Хорошо, что кроме своего языка никакого другого не знают — можно на русский перейти в конфиденциальных моментах.

— Почему это не договорятся? — повторила вопрос она, потому что супруг затеял после зевка ещё сильнее потягиваться.

— Да базис ваш не готов экономический: сейчас вы при одних вводных договорённости вырабатываете, а через некоторое время всё изменится, — пояснил Ржевский. — И обеим сторонам захочется передела.

— Подробнее, пожалуйста? — Она извинилась перед ним взглядом за то, что командует.

На её памяти Дмитрий попусту никогда языком не трепал плюс не ошибался по большому счёту (по крайней мере, в подобных вопросах).

Если он так говорит — за его позицией что-то стоит.

Под столом менталистка дисциплинированно пнула коленом близнеца, привлекая внимание Далии к импровизированному экспертному комментарию.

— Вы — финансовый центр мира, один из. Согласна? — он в прямом смысле развалился в кресле. — По-хорошему, первый в этой иерархии.

Кое-кто, Мадина заметила, время от времени с удовольствием любил повыступать в роли лектора, чем сейчас и занялся.

— Возможно. Мы богаче прочих, но насчёт центра — не понимаю, что ты имеешь в виду.

— Долго толочь воду в ступе не буду; ваша банковская и финансовая система обгоняет свои аналоги в других странах.

Все без исключения сидящие за столом озадачились.

— Научно-техническая революция, интернационализация финансового капитала как средства производства — эти процессы уже идут, — блондин вещал с таким видом, словно он был школьным учителем и тупым детишкам в шестнадцатый раз показывал, как писать букву «алеф».

— Сейчас в морду дам, — пообещала Мадина по-русски. — Бесишь. Перед кем ты тут выстёгиваешься? Понятными словами не можешь говорить?

— Да куда понятнее? — ибн-Иван возмущённо озадачился. — У вас денег куча, но некуда их размещать! Ибо своего регионального предела концентрации капитала вы давно достигли! Вон, с золота едите, на мраморе пишете! Уже не знаете, куда ещё богатство применить! Перегрев недоразвитой экономики избытком денег — понятная категория?

— Ваше Величество, прошу меня простить, — один из старпёров церемонно поклонился и повернулся к потомку гусара.