— Решительно и бесповоротно, — твёрдо перебил блондин. — Мои женщины и моя семья — это одно. Это вопросы моего дома, он находится не здесь. Здесь же — ваша жизнь, мне до неё нет никакого дела.
— Точно? — просипел дед слева.
В его глазах горели тоска и надежда.
— Не было и не будет, слово Ржевского. — Все выдохнули, аль-Футаим ещё больше заинтересовалась. — Решайте свои проблемы с вашим монархом сами, — добавил кое-кто, незаметно запуская обе ладони сразу под две женские попы, сидящие по соседству.
Незаметно, как ему казалось.
Вопиющее нарушение приличий предсказуемо сошло с рук, поскольку сейчас решались вопросы гораздо большего масштаба и до кое-чьего гормонального веселья старым импотентам дела не было.
Далька на чужую пятерню, лапающую её задницу, даже внимания не обратила: опустила на мгновение взгляд, но тут же вернулась в беседу и продолжила торговаться, азартно отодвигая линию обороны Регентского Совета сразу по нескольким пунктам.
Мадина не удержалась: сведя брови вместе, она многозначительно стрельнула строгим взглядом кое в чью сторону (для проверки).
— А чё, а чё⁈ — наглая белобрысая личность, судя по парадоксальный чувствительности, была лишена ментала, но органы чувств имела на затылке и на висках. — Мы ж теперь по факту муж и жена! Имею право!
— Не при людях же! — Наджиб-младшая решила уподобиться двойняшке и делать, как удобно, а не как предписано.
Она пробормотала сразу несколько ругательств на двух языках кое в чей адрес, забросила ногу на ногу и не в первый раз за сегодня впечатала ладонь в лицо.
Лапа Ржевского, пользуясь тем, что ссориться прилюдно Мадина не могла, развила стратегическое наступление: пятерня решительно протиснулась под чужую попу дальше, устраиваясь поудобнее.
Вздохнув, она выбросила из головы этикет и сосредоточилась на переговорах.
* * *
¹ В нашем мире это сказал Моше Даян.
Глава 4
Мадина Наджиб, дублёр-двойник Её Величества Далии аль-Футаим.
Зал для заседаний Регентского Совета двумя дверями выходил в соседнее помещение, предназначенное для приёмов. В принципе, где-то там сейчас должен был находиться и озадаченный аль-Мактум, поставленный на правёж собственными соратниками.
Ржевский, откровенно заскучавший уже через полчаса торговли Далии с шейхами, то и дело стрелял в том направлении взглядом и ёрзал на стуле всё активнее.
— Да иди уже с богом, — неслышно прошептала Мадина, на мгновенье качнувшись к его уху. — Делай, что тебе там надо. Свою главную задачу ты решил, спасибо большое.
Целоваться на его манер прилюдно было немыслимым, потому она прямо в никабе коснулась лбом его виска.
Блондин, видимо, не привык к открытому выражению женской благодарности: он с любопытством покосился в сторону новообретённой супруги, приосанился и задорно подмигнул:
— А ты со мной прогуляться не хочешь?
— Бл*… Вырвалось, пардон, — вздохнула Наджиб, уже не сильно и переживая по поводу прилюдного мата в собственном исполнении.
По профессиональной инерции оценив итог (пенсионеры только что ушами в воздухе не стригли), она ещё раз плюнула на приличия:
— Хочу!
Ржевский застыл, как изваяние. В его взгляде отчётливо читались недоверие, предвкушение и очень много гормонов.
— Я теперь молодая жена всё-таки! — Эту фразу она сказала по-русски. — Мне человеческое тоже ничто не чуждо! Но не могу, у нас тут дела. — Менталистка кивнула на людей за столом. — Основная напряжёнка рассосалась, но ещё масса технических деталей. — Как тут не вздохнуть ещё раз.
Авось бесчувственный чурбан догадается, что она бы с удовольствием ушла с ним сейчас куда угодно, если бы имела возможность. |