|
И, конечно же, он не должен был бить свою внучку. Но и Филиппа тоже хороша. Она что, надеялась, что он спокойно перенесет все ее выпады и обвинения? Особенно в присутствии другого мужчины, выбранного ей в мужья. Диего Авельянос никогда не позволил бы себе потерять лицо перед человеком, который должен принять на себя всю его огромную финансовую империю. Кроме того, как бы он ни был виноват перед ней, Филиппа должна быть благодарна деду за роскошные условия жизни, предоставленные ей его трудом. Она обязана быть хотя бы вежливой с ним.
— Никогда не употребляй такие выражения! — Иначе что? — выпалила она. — Ты выпорешь меня, как он тебе приказал? Энрике выругался про себя. Ему захотелось как можно скорее уйти отсюда прямо сейчас. Подальше от этого сумасшедшего дома. Спасительная мысль о Кармен Парейро всплыла в мозгу. Она сумеет успокоить и расслабить его, своей нежностью и лаской восстановит мир в его душе. Никогда не произнесет ни одного слова, которое могло бы его расстроить, не сделает ничего такого, чего бы он не хотел… Но Кармен Парейро нет рядом. Она всего лишь облачком фантазии мелькнула в его разгоряченной голове. — Перестань вести себя как испорченная девчонка, — бросил он ей. Филиппа вскочила на ноги. — Думаю, вам следует немедленно убраться отсюда, сеньор Сантос, — выпалила она. — И, надеюсь, когда в следующий раз вы соберетесь жениться, у вас найдется хотя бы немного такта, чтобы сначала спросить согласия у вашей избранницы. Однако вас больше заботит желание загрести под себя деньги Авельяноса. А я не хочу иметь никакого отношения к этой истории, и особенно к такому смазливому охотнику за удачей, как вы! Она швырнула бокал на стол, нисколько не заботясь о том, что он опрокинулся и золотистая жидкость залила инкрустированную поверхность, повернулась на каблуках и пулей вылетела из гостиной. Энрике в течение нескольких секунд слышал стук ее каблучков по мраморной лестнице, ведущей наверх. Через минуту он уже гнал свой «феррари» так, словно его преследовали все демоны ада. Пальцы Филиппы, с трудом попадая на нужные клавиши, набирали номер телефона Джеки. — Джеки, — быстро проговорила она, чтобы сэкономить деньги, — наш план не сработал. Я собираюсь вернуться домой. Завтра. Не волнуйся. — Она сглотнула, стараясь удержаться от подробностей. — Все нормально. Но я возвращаюсь. Ты поняла? Имей в виду, что если завтра я не позвоню тебе из Валенсии, значит, что-то не так, а если от меня не будет вестей и вечером, включай сигнал тревоги. Я уже пообщалась со своим драгоценным дедушкой. Впечатления словами не описать. Расскажу при встрече. Филиппа повесила трубку с облегчением. Не то чтобы она обрадовалась, услышав родной голос, скорее ощутила, что где-то, пусть далеко, за стенами этого дворца, скорее напоминающего сумасшедший дом, есть нормальный мир, с нормальными людьми. Филиппа мгновенно провалилась в сон и проснулась лишь утром от легкого прикосновения к плечу. Рядом стояла Росита. — Дон Диего хочет видеть вас, прямо сейчас, — робко сказала она. Ну что ж! Она не возражает! У нее есть, что ему сказать! Она потребует, чтобы ее немедленно отвезли в аэропорт! Росита проводила Филиппу, наскоро натянувшую на себя свои собственные брюки и блузку, в спальню Диего Авельяноса. Дед сидел на постели, опираясь на подушки. Выглядел он неважно. Впервые она осознала, что он уже старик со слабым здоровьем. Я буду говорить с ним вежливо, подумала она. У меня получится, если я очень постараюсь. Филиппа подошла к изножью кровати. Черные мрачные глаза сверлили ее насквозь. Несмотря на то, что дед лежал неподвижно, от него исходила угроза. — Итак, — тяжело произнес он, — ты оказалась хуже, чем я ожидал. |
