— Отчего так строго, мой мальчик? Разве вы не хотите побыть со мной наедине? — Она поставила ногу сразу на вторую ступеньку лестницы, ведущей в беседку, и платье, соскользнув с ноги, обнажило бальную туфельку и ленты от неё, туго обхватывающие икру в бежевом чулке из шёлка.

Надежда склонилась перед своей собеседницей ещё ниже, желая скрыть насмешливый блеск глаз:

   — Tous ont droit au l’amour... Si, je le sais. Mais je ne veux servir de jouet a personne. Tout est la.

   — A vrai dire, mon garcon. — Любомирская ласково ей улыбнулась. — Il c’у a pas шоуеп d’y eshapper. Pour le moment je vous propose prend part a mon jeu préfé. Je voudrais bien...

   — Non. Ca ne me convient pas, — перебила Надежда. — J’ai une fiancée. C’est une jolie fille de seize ans. Et je suis un fiance tres fidele.

   — C’est bien dommage, — вздохнула княгиня.

   — Pourquoi? — спросила Надежда.

   — Vous etes trop jeune pour vous marier. Vous n’avez pas d’experience.

   — Je ne suis pas tout a fair d’accord avec vous sur ce point. Mais ne vous offensez pas. Vous etes belle et ne voulais pas vous vexer.

Любомирская всё ещё стояла на ступеньках у входа в беседку и смотрела сверху на молодого офицера. Непонятная ей гордость была в его поступке. Но ей всегда нравились такие люди: независимые, внешне очень сдержанные и как бы закрытые для окружающих. Своими пальцами, унизанными перстнями, княгиня взяла корнета за подбородок и повернула его лицо к себе:

   — А вы — странный.

   — Увы! — Надежда пожала плечами и протянула ей руку, предлагая таким образом сойти вниз.

Любомирская оперлась на неё и шагнула на садовую дорожку, но руку корнета не отпустила, наоборот — крепко взяла его за локоть.

Так они вернулись в танцевальный зал. Здесь их увидел Суворов. Исподтишка он подмигнул Надежде и показал большой палец. Но это не порадовало её. Церемонно раскланявшись с княгиней, она покинула дом Мазовецкого и уехала в свой трактир.

Стеклянные двери, ведущие прямо с улицы в зал, ей открыла дочь трактирщика, молодая панна Добровольская.

   — Я давно жду вас ужинать, — сказала она. — У нас сегодня никого нет. Пойдёмте ко мне в горницу...

Надежда увидела, что слуга несёт за ними поднос с тарелками. Там был белый хлеб, жареные рябчики, яблоки, варенье, полбутылки малаги. В комнате она, как галантный кавалер, подставила Добровольской стул, разлила по бокалам вино.

   — За вас, господин корнет, — сказала девушка, улыбаясь.

«С ума они, что ли, посходили? — про себя удивилась Надежда. — О женщины, кто вас разберёт...»

Надежда выполнила все просьбы генерала Суворова. Она танцевала на его балу. Она объяснилась с его любовницей, одержимой страстью к мужчинам. Она была два дня на его охоте и скакала вместе с ним и другими его гостями вслед за гончими по кочкам и буеракам, чтоб подстрелить несчастного зайца. Она присутствовала на торжественном обеде, данном по инициативе князя Италийского офицерами штаба 9-й дивизии в честь генерала Дохтурова. Хотя губернатор Комбурлей, как и другие часто замечавший юного корнета рядом с Аркадием Александровичем, давно выписал ей подорожную до Санкт-Петербурга и выдал деньги на прогоны. Теперь она пришла проститься со своим любимым командиром.

Князь Италийский, граф Рымникский был весел, как всегда.

— Корнет, я хочу сделать вам одно предложение, — сказал он.