Керри нетерпеливо ждала того, что должно было произойти сейчас с ними. Она не видела ничего дурного и неестественного в том, чтобы заняться любовью с Ферном сейчас. Ведь она так любит его, так безумно любит! Керри хотела признаться ему в этом, но вместо слов прижалась к нему всем телом.

Стон желания вырвался из уст Ферна и слился со звуком, выражающим вожделение Керри. Настойчивые мужские руки нежили ее спину, проникли под трусики и сжали упругие ягодицы… Керри опять хотела признаться Ферну, что готова остаться с ним на всю ночь. Готова? Мечтает об этом! Лежать с ним в одной постели, засыпать в его объятиях, рядом с его обнаженным телом. Только она, он и их любовь.

Керри не заметила, в какой момент Ферн перекатил ее на спину. Она вдруг почувствовала на себе разгоряченное, пульсирующее мужское тело. Широкую грудь с мягкими завитками волос, обнаженные бедра, вздрагивающие от страсти руки… Ее грудь заныла, словно просила о новой порции ласки. И Ферн, как будто услышав молитвы ее тела, склонился к розовым набухшим соскам, провел губами по животу, задержался на несколько минут у пупка, потом его язык коснулся шелковистой кожи на границе с кружевными трусиками.

Ферн потянул вниз ткань, ставшую помехой. И в этот момент Керри почувствовала легкое беспокойство. Нет, ей не хотелось останавливаться. Она изо всех сил пыталась справиться с нервной дрожью, не имеющей ничего общего с трепетом страсти.

Ферн почувствовал ее беспокойство. Он поцеловал бьющуюся жилку на бедре Керри и замер. У Керри появилось ужасное чувство, что она опять разрушила их близость. Она хотела попросить, чтобы Ферн не прекращал, но опоздала. Он провел ладонью по ее атласной коже и лег рядом.

Ферн больше не целовал ее. Керри все еще безумно желала его и не понимала, почему он должен бороться со своими желаниями, если она едва не вслух умоляет любить ее. И вдруг гордость ее вырвалась на свободу.

Керри перевернулась на спину и посмотрела в потолок.

— Обещай мне кое-что, Майтленд, — попросила она, делая вид, что не замечает, что голос стал хриплым.

— Конечно, — ответил Ферн. Он убрал руки с ее плеч, и в его голосе послушалось легкое напряжение.

— Обещай мне, что мы будем решать наши проблемы таким способом.

Ферн рассмеялся, и Керри сразу стало легче и спокойнее.

— Может быть, добавим в этот способ немного… гм… пока неизвестного?

Керри улыбнулась.

— Немного неизвестного? Что ж, прекрасное обозначение для того, что ждет нас с тобой. Но если ты не намерен держать меня здесь до утра… то тебе придется отвезти меня домой.

Ферн сел. Спиной к Керри, поскольку надевал брюки.

— Не хочу стать причиной твоего опоздания на встречу с Джен, — проворчал он, захватил остальную часть одежды и поднялся с постели. — Одевайся, а я пока заведу автомобиль. — И он с совершенно невозмутимым видом направился к двери.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Что нашло на нее вчера? Керри в сотый раз задавалась этим вопросом, отправляясь на встречу с Джен. Сейчас, в холодном свете дня она поражалась своему поведению. Ей действительно хотелось остаться ночевать в доме Ферна, в постели с мужчиной! Хотелось отдаться ему! Керри хорошо помнила свои намерения. Как бы она чувствовала себя утром? Кто знает.

Что случилось с ее принципом оставаться невинной до свадьбы? Куда делось стремление уберечься от обвинений насчет «заманивания в капкан брака»? Куда исчезла вера в то, что она не поддастся на мужские уговоры и не «натворит глупостей»? Где ее твердые убеждения, клятвы самой себе и торжественные заверения? Где горькие мысли о причинах несчастного брака родителей?

Правда состояла в том, что раньше Керри не знала, что такое любовь.