Дверь вела в очередной коридор. Но когда рейдеры вошли в него, то сразу же пришло осознание того, что что-то изменилось. Изменился цвет стен, освещение стало более тусклым и лампочки часто мигали, и со стен полностью исчезли камеры. Коридор вильнул, и выглянувший из-за поворота Снегирь тут же отпрянул, скрывшись за стеной. Повернувшись к Груберу, он приложил к губам палец, призывая к молчанию, поудобнее перехватил автомат, и очень осторожно снял предохранитель. Грубер вопросительно приподнял бровь, и Снегирь показал три пальца. Грубер кивнул, за поворотом три человека. На их стороне неожиданность, а появление хоть какой-то формы жизни на дороге указывает, что идут они в верном направлении, но с другой стороны, тихо пройти троих не получится, ведь наверняка они вооружены. А это значит, что, скорее всего, начав веселье они нашумят, приглашая остальных охранников присоединиться к их вечеринке. И после этого нужно будет продвигаться очень быстро, и это было бы вполне возможно, если бы они знали куда.

— Что происходит? Тревога воет, не прекращая, — голос раздался совсем рядом, видимо охранники не стояли на месте, а шли по направлению к этому повороту, за которым стояли, прижавшись к стене Снегирь и Грубер.

— Прорывы отовсюду. Зомбаки прямо с потолка сыплются, уже даже где-то кусача видели. Так, глядишь, и до элиты дойдет, — отвечающий сплюнул. — Что-то у него не так пошло, и, помяни мое слово, добром это не кончится.

— И что ты предлагаешь?

— Валить надо отсюда, вот что я предлагаю. В арсенал по дороге завернуть, приличными стволами с маслятами разжиться и ноги делать…

— Ты бы потише о таком орал, — в голосе, который рейдеры услышали первым, появилась досада. — Смотри, кончишь в цепи, как все те неудачники.

— Последние девки хороши, — это подал голос третий. — Вот бы с ними…

— Ага, видел Толстого? Это его блондиночка отделала, прежде чем ее скрутили. А развязать ей хотя бы ноги — это надо заранее койку у целителя забить. Ну а вторая, тихоня-тихоней, а по мозгам с перепугу так шарахнула… Лысого так и пришлось бросить в какой-то луже, потому что идиот слюни роняющий никому не нужен.

— Она что, ментат?

— Вроде нет, главный говорит, что ксер. Наверное, второй дар открылся, когда от ребят отбивалась. Так что ну их, пускай главный этих девах в цепи пытается устроить, а я лучше кого поспокойнее найду, без риска после траха в больничке оказаться, а то и в могиле.

— Ну ты и ссыкун, — третий хохотнул. На что получил очень спокойный ответ.

— Зато живой ссыкун. Ну что там, долго еще возиться будешь?

— Да из-за этих блядских прорывов вся электроника барахлит, — в голосе второго, который сбежать хотел, прозвучали извиняющиеся нотки. — А замки здесь все какие-то круто-навороченные. Одно слово — «Нолд».

До слуха притаившихся рейдеров донесся легкий щелчок, а затем звук открывшейся и закрывшейся двери. Постояв еще с минуту, они решили выйти из-за угла. В коридоре никого не было, а по правую сторону действительно находилась дверь, на этот раз вполне обычная, без всех этих крутых наворотов, пришедших с Нолда.

Посмотрев на эту дверь, Грубер покачал головой и первым двинулся дальше по коридору. Снегирь же еще некоторое время смотрел на нее, затем, тряхнув головой, пошел вслед за другом.

На этот раз дверь открылась совершенно бесшумно, и так же бесшумно из нее выскочил широкоплечий здоровяк, двинувшийся абсолютно неслышно и очень ловко для своих габаритов. Идеально точный удар, и Снегирь валится кулем на пол, сведя глаза к переносице и не успев издать ни одного звука. Грубер словно почувствовал, что за его спиной происходит что-то из ряда вон выходящее, и начал было поворачиваться, но здоровяк уже был возле него.