– Ой, получилось! – довольная, воскликнула Ниоба.

– Конечно, мадам, – согласился Седрик. – У вас талент.

– Не талент, а… – Тут Ниоба сообразила, что не хочет исправлять его речь; хорошей жене не следует так себя вести. – Вовсе нет! Я настоящая недотепа. Но это было так здорово!

Ниоба еще несколько минут рубила дрова и вскоре смогла скинуть жакет.

– Если бы я знала, как это приятно, – задыхаясь, проговорила она, – я бы давно научилась.

– Должен сказать, что вы отлично выглядите, когда это делаете, – заметил Седрик.

– Вот уж нет! – запротестовала довольная Ниоба.

– Да, я говорю правду. Вы очень красивая женщина.

– А ты хорошенький мальчик. Знаешь, я устала; пошли завтракать.

– Нет, я правда так думаю, мадам. Вы самая красивая женщина из всех, кого мне приходилось видеть, особенно когда вы так двигаетесь.

Ниоба посмотрела на себя. Она вся раскраснелась, немного задыхалась, а ночная рубашка прилипла к груди. Ее представления о женской красоте не слишком соответствовали такому виду, но все равно ей было приятно.

– А я считаю тебя настоящим красавчиком, Седрик. Молодой Адонис. Когда ты немного вырастешь, все девушки будут в тебя влюбляться. – Она замолчала, сообразив, что сказала глупость.

«Все девушки будут в тебя влюбляться». Он ведь уже женат – на ней. Ниоба почувствовала, как густо краснеет.

Седрик ничего не ответил. Он наклонился, взял большую охапку дров и понес ее в дом. Но Ниоба догадалась, что он смутился не меньше, чем она. Для совсем еще молодого и неискушенного человека ситуация, в которой они оказались, была такой же тяжелой, как и для нее.

– Седрик, я…

Но что тут скажешь? Лучше уж промолчать.

В доме она объяснила ему про плиту.

– Конечно, мадам, – охотно согласился он. – Мы пользуемся печкой зимой.

Оказалось, что Седрик прекрасно умеет с ней управляться – он позаботился о том, чтобы пепел не забил вентиляционных отверстий, передвинул дымовую заслонку в трубе» а потом аккуратно засунул в топку бумагу и дрова.

– Холодную печку нужно растапливать понемногу, чтобы она не треснула.

Уже довольно скоро печь нагрелась, и Ниоба начала делать блины.

– Вы умеете готовить, мадам! – воскликнул Седрик, уплетая свою порцию. Как и всякий юноша его возраста, он отличался отменным аппетитом.

– Я женщина, – сухо ответила Ниоба.

– Да, конечно! – радостно согласился Седрик.

Ниоба решила сменить тему разговора.

– Насколько я поняла, ты не хотел… жениться?

– О, мадам, я еще не готов! – кивнул он. – Я ничего не знаю о женщинах. И мечтал закончить школу, чтобы стать… ну, кем‑нибудь. Но что я мог сделать, когда семья приняла решение.

– Понимаю, – согласилась Ниоба. – Наверное, для тебя не секрет, что я возражала – мы даже не были знакомы, Седрик, мне просто сообщили твое имя и возраст и что ты из хорошей семьи. Тут нет ничего личного…

– Да, у нас хорошая семья. Как и ваша – именно поэтому… вы знаете. – Он пожал плечами. – Просто я не совсем готов.

Ниоба поняла, что ей нравится этот честный, скромный мальчик. Тут у нее возникла идея.

– Послушай, Седрик, почему бы тебе не вернуться в школу? Мы можем себе это позволить, и если ты действительно хочешь получить образование…

Его лицо прояснилось.

– Вы и в самом деле так считаете, Мадам? Вы разрешите мне?

– Я буду всячески тебя поддерживать.