|
Поднявшийся шум разбудил весь дом, и нам стоило немалых усилий убедить приятелей, что это была шутка, и успокоить их нервы при помощи бренди. На другой день мама (как, впрочем, и наши гости) снова жаловалась на адскую головную боль и вообще не желала разговаривать с Лесли. Сюжет с невидимыми фламинго родился совершенно случайно, когда мы однажды сидели на веранде и пили чай. Теодор спросил наших американских гостей, как продвигается их работа. - Дружище Теодор, - ответил Гарри Душка, - наши дела идут чудесно, просто изумительно, верно, лапочка? - Конечно, - подхватил Луми Лапочка, - конечно. Здесь предельно дивный свет, просто фантастика. Точно солнце тут ближе к земле, так сказать. - Вот именно, так и есть, - согласился Гарри. - Правильно Луми говорит - так и кажется, что солнце совсем близко и светит прямо на нас, родненьких. - Я ведь как раз об этом говорил тебе сегодня утром, Гарри, душка, верно? - сказал Луми Лапочка. - Верно, Луми, верно. Мы стояли там у маленького сарая, помнишь, и ты сказал мне... - Выпейте еще чаю, - перебила их мама, зная по опыту, что воспоминания, призванные доказать их духовное единение, могут продолжаться до бесконечности. Собеседники стали рассуждать об искусстве, и я слушал вполуха; вдруг мое внимание привлекли слова Луми Лапочки: - Фламинго! О-о-о, Гарри, душка, фламинго! Мои любимые птицы... Где, Лес, где? - Да вон там, - сказал Лес, сопровождая свой ответ размашистым жестом, объединяющим Корфу, Албанию и добрую половину Греции. - Огромные стаи. Я заметил, как Теодор, подобно мне, затаил дыхание: хоть бы мама. Марго или Ларри не опровергли эту беспардонную ложь. - Фламинго? - заинтересовалась мама. - Вот не знала, что здесь водятся фламинго. - Водятся, - твердо произнес Лесли. - Их тут сотни. - А вы, Теодор, знали, что у нас водятся фламинго? - спросила мама. - Я... э... словом... видел их как-то на озере Хакиопулос, - ответил Теодор, не погрешив против истины, однако умолчав о том, что это случилось три года назад и то был единственный раз за всю историю Корфу, когда остров посетили фламинго. В память об этом событии у меня хранилось несколько розовых перьев. - Силы небесные! - воскликнул Луми Лапочка. - Лес, дорогуша, а мы сможем их увидеть? Как ты думаешь, сумеем мы незаметно подобраться к ним? - Конечно, - беззаботно ответят Лесли. - Нет ничего проще. Каждый день они летят по одному и тому же маршруту. На другое утро Лесли пришел в мою комнату с неким подобием охотничьего рога, сделанным из рога коровы. Я спросил, что это за штука; он ухмыльнулся и довольно произнес: - Манок для фламинго. Интересно! Я честно сказал, что никогда еще не слыхал про манки для фламинго. - Я тоже, - признался Лесли. - Это старая пороховница из коровьего рога, в таких держали порох для мушкетов - знаешь, небось. Но самый кончик отломан, так что в рог можно трубить. Иллюстрируя свою мысль, он поднес к губам узкий конец рога и подул. Получился долгий громкий звук, нечто среднее между голосом ревуна и фырканьем, с дрожащими обертонами. Критически прослушав этот номер, я заявил, что не заметил ничего похожего на голос фламинго. - Правильно, - согласился Лесли, - но держу пари, что Луми Лапочка и Гарри Душка этого не знают. Теперь мне остается только одолжить твои перья фламинго. |
