|
- Господи! - воскликнул Лесли. - Так я и знал-не надо было позволять им затевать этот трюк. Полнейший идиотизм. Спиро, ты можешь добыть ножовку? Они отнесли Кралевского на диван и подложили ему под голову подушки; он открыл глаза и воззрился на нас, задыхаясь. Полковник Риббиндэйн наклонился, изучая его лицо. - Этот пигмей, про которого я вам говорил, сказал он, у него белки налились кровью. - Правда? - заинтересовался Теодор. - Видимо, происходит то же, что с человеком, которого... э... словом... казнят с помощью гарреты. Кровь приливает к глазным сосудам с такой силой, что они порой лопаются. Кралевский жалобно пискнул, точно лесная мышь. - Вот если бы он прошел курс факио, объявил Джиджи, то смог бы не дышать часами, а то и днями, может быть, даже месяцами и годами, после надлежащей тренировки. - И тогда глаза его не налились бы кровью? - справился Риббиндэйн. - Не знаю, честно сознался Джиджи. - Возможно, и не налились бы, а только порозовели. - А что, у меня глаза налиты кровью? - всполошился Кралевский. - Нет-нет, ничего подобного, успокоила его мама. - И вообще, перестали бы вы все говорить про кровь и волновать бедного мистера Кралевского. - Правильно, его надо отвлечь, вступил капитан Крич. - Можно мне петь дальше? - Нет, твердо произнесла мама. - Никаких песен больше. Лучше попросите мистера Мага... как там его зовут, сыграть что-нибудь успокоительное, и все потанцуют, пока мы распутываем мистера Кралевского. - Это идея, прелесть моя, отозвался капитан Крич. - Повальсируем вместе! Вальс-один из кратчайших путей к полной близости. - Нет-нет, спасибо, холодно ответила мама. - Я слишком занята, мне не до близости с кем бы то ни было. - А вы, обратился капитан к Лене. - Может быть, покружимся в обнимку, а? - По правде говоря, я обожаю вальс, ответила Лена, выпячивая грудь к великой радости капитана. Мегалотополопопулос лихо ударил по клавишам, и под звуки “Голубого Дуная” капитан закружил Лену в танце. - Наш трюк вполне удался бы, только доктор Стефанидес должен был сделать вид, будто запирает замки, - объяснял Кралевский, пока Спиро, нахмурив брови, пилил ножовкой его цепи. - Конечно, конечно, сказала мама. - Разумеется. - Я никогда... э... словом... не был мастер делать фокусы, сокрушенно признался Теодор. - Я чувствовал, как начинаю задыхаться и сердце колотится все громче, это было ужасно, просто ужасно! - Кралевский закрыл глаза и содрогнулся так, что цепи зазвенели. - Я уже подумал, что никогда не выйду на волю. - И вы пропустили всю остальную программу, - сочувственно заметила Марго. - О да, клянусь всевышним! - воскликнул Джиджи. - Вы не видели, как я заклинал змею. Огромную змею, эта проклятая тварь укусила меня за набедренную повязку, а я ведь еще не женат! - Потом я услышал биение крови в ушах, - продолжал Кралевский, стремясь пребывать в центре внимания. - Потом все стало черным. - Но... э... словом... там ведь и так было темно, - отметил Теодор. - Не придирайся к словам, Тео, сказал Ларри. - Ох уж эти мне проклятые ученые, никогда не дадут толком приукрасить. - Я не приукрашиваю, с достоинством возразил Кралевский, садясь после того, как отвалился последний замок. |
