|
не так уж он плох, - произнес Ларри, не очень убедительно пытаясь оспорить мнение, с которым был совершенно согласен. - Кое-что из его замечаний было обосновано. - Что именно? - грозно осведомилась мама. - Да, что? - дрожащим голосом спросила Марго. - Ну-у, - неуверенно начал Ларри, - мне кажется, суфле получилось несколько жирноватое, и Марго в самом деле что-то округляется. - Скотина! - крикнула Марго, заливаясь слезами. - Нет, Ларри, это уже чересчур, - сказала мама. - Я не представляю себе, как мы сможем целую неделю выносить присутствие этого твоего... этого... надушенного ресторанного танцора. - Не забудь, что мне тоже надо как-то с ним ладить, - недовольно заметил Ларри. - Так на то он и твой друг, - ответила мама. - То есть друг твоего друга... в общем, так или иначе он твой, и от тебя зависит, чтобы он возможно меньше нам докучал. - Иначе я всажу ему в зад заряд дроби, - пригрозил Лесли, - этому маленькому вонючему... - Лесли, - вмешалась мама, - остановись. - А если он такой и есть, - упрямо отчеканил Лесли. - Знаю, милый, - согласилась мама, - но все равно не следует выражаться. - Ладно, - сказал Ларри, - я попробую. Только не кори меня, если он явится на кухню, чтобы преподать тебе урок кулинарии. - Предупреждаю, - произнесла мама с вызовом в голосе, - если этот человек появится в моей кухне, я уйду... уйду из дома. Уйду и... - Сделаешься отшельником? - предположил Ларри. - Нет, уйду и поселюсь в гостинице, пока он не уедет, - прибегла мама к своей излюбленной угрозе. - И на этот раз я и впрямь это сделаю. Надо отдать должное Ларри, несколько дней он мужественно маялся с графом Россиньолем. Сводил его в городскую библиотеку и в музей, показал летний дворец кайзера со всеми омерзительными скульптурами, даже поднялся с гостем на высочайшую точку Корфу - вершину горы Пантекратор, чтобы тот мог полюбоваться открывающимся сверху видом. Граф посчитал, что библиотека не идет в сравнение с Национальной библиотекой в Париже, что музей в подметки не годится Лувру, отметил, что дворец кайзера размерами, архитектурой и обстановкой заметно уступает коттеджу, который он отвел своему старшему садовнику, а о виде с горы Пантекратор сказал, что предпочел бы ему вид с любой высокой точки во Франции. - Этот человек невыносим, - объявил Ларри, подкрепляясь глотком бренди в маминой спальне, куда мы все укрылись, спасаясь от графа. - Он помешался на своей Франции, я вообще не понимаю, зачем он ее покинул. Послушать его, так французская телефонная связь тоже лучшая в мире! И ничто его не волнует, прямо швед какой-то. - Ничего, милый, - утешила его мама. - Теперь уже недолго осталось. - Не ручаюсь, что меня хватит до конца, - отозвался Ларри. - Он только господа бога еще не объявил монополней Франции. - Ха, уж, наверно, во Франции в него верят лучше, - заключил Лесли. - Вот было бы замечательно, если бы мы могли сделать ему какую-нибудь гадость, - мечтательно произнесла Марго. - Что-нибудь жутко неприятное. - Нет, Марго, - твердо сказала мама. - Мы еще никогда не делали ничего дурного нашим гостям, разве что ненароком или в виде розыгрыша. Не делали и не будем. Придется потерпеть. Осталось-то всего несколько дней, скоро все будет забыто. - Мать честная! - вдруг воскликнул Ларри. - Совсем забыл. |
