– Кем-кем?

– Комбатом Имперской службы труда. Вожаком солдат с лопатой. Все наши юноши проходят трудовую повинность. Небось ее тот же Эрнст придумал – еще один хитрый способ подготовки солдат. Лопаты они носят на манер ружей, а строем ходят не меньше, чем копают. Ты слишком стар, чтобы проходить повинность, но командиром быть можешь. С рабочих участков на плацы юношей возят на грузовиках. В провинции их немало. Тебя никто не заметит. Я знаю, где достать отличный грузовик. И форму. Она у них изысканного сизого цвета. В самый раз для тебя.

– А винтовку? – шепотом спросил Пол.

– С ней сложнее. Впрочем, у меня есть идея. – Отто допил пиво. – Когда желаешь приступить?

– В Вальдхаймское училище мне нужно к половине шестого. Не позднее.

– Тогда тебя нужно скорее превратить в нацистского чиновника, – проговорил Веббер, кивая, и засмеялся. – Специальной подготовки не требуется. Бог свидетель, у настоящих чиновников нет никакой.

– Гордон!

– Мы имен не называем, – напомнил коммандер, прижимая бакелитовую трубку к уху, чтобы лучше слышать Берлин.

Пол Шуман звонил с помощью рации, сигнал проходил через Лондон. Воскресное утро, на часах почти десять, но Гордон сидел за рабочим столом в Управлении военно-морской разведки, за которым провел всю ночь, ожидая вести об уничтожении Эрнста.

– Ты как, в порядке? Что происходит? Мы просматриваем прессу, следим за радиопередачами, но ничего…

– Молчать! – рявкнул Шуман. – У меня нет времени на северных и южных друзей. Просто послушайте.

Гордон наклонился вперед:

– Слушаю тебя.

– Морган погиб.

– О нет!

Гордон на миг закрыл глаза, скорбя о погибшем. Он не знал Моргана лично, но всегда получал от него достоверные разведданные, а любого, кто рискует жизнью ради страны, Гордон считал положительным.

Тут Шуман и выдал сенсационную новость:

– Его убил американец, некто по имени Роберт Таггерт. Вы его знаете?

– Что? Американец?

– Вы его знаете?

– Нет, никогда о нем не слышал.

– Он и меня пытался убить. Прежде чем я успел выполнить ваше задание. Последние два дня на связь с вами выходил не Морган, а Таггерт.

– Как, говоришь, его зовут?

Шуман назвал имя по буквам и сказал Гордону, что Таггерт вполне мог быть связан с дипломатической службой США. Коммандер написал имя на листочке и крикнул:

– Старшина Уиллетс!

Секунду спустя в дверях появилась Рут Уиллетс. Гордон сунул ей листочек.

– Соберите максимум данных об этом парне, – велел он.

Уиллетс исчезла, а Гордон спросил по телефону:

– Эй, ты как, ничего?

– Вы в этом замешаны?

– В чем?

Плохой связи вопреки, Гордон чувствовал, что Шуман злится.

– Мое задание – подстава от начала до конца. Вы в этом замешаны?

Окно было открыто, в кабинете гулял жаркий, сырой ветер вашингтонского лета.

– Не понимаю, о чем ты.

После небольшой паузы Шуман рассказал все – как убили Моргана, как Таггерт выдавал себя за него, как сорвал операцию, поведав о ней нацистам.

Гордон был искренне потрясен.

– Богом клянусь, нет, я никогда не поступил бы так со своим человеком. А тебя я считаю своим.

– Таггерт заявил, что вы ни при чем, – проговорил Шуман после небольшой паузы. – Но мне хотелось услышать это от вас.

– Клянусь…

– Коммандер, значит, предатель рядом с вами.