Можно сказать, вообще не остается.

Да, он подобрал это чертово ожерелье! А кто бы из дворни не подобрал? А главное, Мигель пока не видел для Гонсалеса мотива красть тело. Но только вечером, когда, устав от безрезультатного допроса, лейтенант вместе с таким же усталым и потным алькальдом и ожидающим машины из Сарагосы капитаном Фернандесом отправился в свой кабинет пить кофе, он полностью сформулировал все свои «но».

Разговор спровоцировал алькальд. Некоторое время сеньор Рохо молча потягивал кофе, а потом все таки решился.

– Я должен принести вам свои извинения, – с трудом выдавил алькальд. – Вы, безусловно, превосходный полицейский…

Мигель пожал плечами и решил быть честным до конца.

– Я уже так не думаю, сеньор Рохо.

– И почему? – насторожился алькальд.

– Мы не нашли тела.

Алькальд помрачнел:

– Думаете, он не скажет, где оно?

– Я думаю, он даже этого не знает, – печально вздохнул начальник полиции.

Теперь, когда первый восторг прошел, он воспринимал действительность четко, ясно и такой, какая она есть.

– Более того, – продолжил он, – теперь я все лучше понимаю ваши опасения предвыборного политического скандала и все больше склоняюсь к мысли о заговоре.

Алькальд оторопел. Этот молокосос оказался не так уж и глуп!

– И… у вас есть доказательства?

– Доказательств нет, есть факты, – прошелся по комнате Мигель. – Судите сами. Ключ от склепа похищен из апартаментов сеньора Эсперанса. Так?

– Ну…

– Может ли простой конюх иметь туда доступ? Сомневаюсь. Значит, были помощники. И не один. Почему, например, собака показала на мальчика? Уж не потому ли, что он маленький и вполне мог пробраться в дом через слуховое окно на крыше и взять этот ключ?

Алькальд потрясенно слушал.

– Идем дальше, – прикусил губу Мигель. – Труп определенно тащил один человек, но это явно не был Энрике Гонсалес – слишком уж он слабохарактерный. А что, если у него был сообщник… покрепче духом? Например, этот пьяный садовник? И почему следы оборвались на мосту?

– А они там оборвались? – нахмурился алькальд.

– Полностью! На козьей тропе мы уже никаких борозд просто не нашли! Собака след показывает, а борозд от волокуши нет! Спрашивается, а было ли там тело?

Алькальд напрягся.

– И не увезли ли тело прямо с моста? На лошади, на автомобиле, да на чем угодно! И все просто: Энрике получает в награду за наводку ожерелье, садовник – за то, что тащил тело, бесплатную выпивку, а мальчик – за то, что достал ключ, что нибудь попроще, типа конфет. Ну а главарь всей шайки вместе с телом скрывается!

– И что вы предлагаете? – мгновенно охрипшим голосом спросил алькальд.

– А что я могу предложить? – горько улыбнулся Мигель. – Мальчик немой и явно умственно недоразвитый, на садовника у нас ничего нет, и если Энрике не заговорит… сами понимаете, дело дрянь.

Алькальд вздохнул. Кто кто, а он это понял уже давно, еще вчера утром.

– Значит ли это, что вы не гарантируете мне возврат тела в гробницу к завтрашнему полудню?

– Вы что, сеньор Рохо? – усмехнулся Мигель. – Какое там завтра? На такое дело не меньше двух недель понадобится, да и то без гарантий…

Алькальд болезненно поморщился:

– Ну, что ж, Мигель, значит, я поступил правильно…

Начальник полиции насторожился:

– Что вы имеете в виду?

Алькальд неторопливо достал из кармана жилетки большие швейцарские часы и отщелкнул крышку.

– Не торопитесь, Мигель, не торопитесь… у вас еще есть время, так что не теряйте его.