— Вот именно, что контора, — пренебрежительно сказал Марат, не обращая внимания на стрельбу. — Только и умеют, что лапшу на уши вешать. Сплошные рафтинги, дайвинги и боулинги. Короче, шопинг, керлинг и петтинг в одном флаконе.

— Вот и выпьем за их полный шопинг! — наверно, у Василя от выпитого начала ухудшаться дикция, потому что последнее слово он произнес через «ж».

Спирт у них кончился раньше, чем патроны у рогатого снайпера. Пришлось переползать под огнем, по галерее до самого лифта, причем Василь еще тащил на спине аккордеон. Марат полз рядом с аккордеонисткой. Специально прихваченным веничком он галантно отбрасывал с пути осколки. Василя вдруг охватил приступ хохота, и он надолго застрял на середине галереи.

— Ты чего? — оглянулся Кирсанов.

— Вспомнил, что такое керлинг… Когда с вениками по льду… Керлинг! Шопинг! Петтинг!

Звонкие удары заглушили его смех, и новые осколки посыпались на них со всех сторон.

— Эй, Васек, хорош смеяться! Тут уже «Калашников» работает, — прислушался Марат. — И совсем близко. Вот уроды, они с соседнего дома бьют! Нас увидели, что ли?

Новая очередь подтвердила его правоту. Кирсанов подхватил девушку и, пригнувшись, пробежал остаток пути. Василь остался лежать в галерее, обнимая свалившийся набок аккордеон. Треск автомата слился со звоном стекла. Со стороны бара потянулся дым.

— Чего ждешь? — крикнул Кирсанов. — Сгорим тут к черту!

— Базиль, Базиль… — жалобно приговаривала девушка.

Марат схватил ковровую дорожку за края и потянул на себя. Что-то затрещало, он уперся покрепче — и дорожка подалась, и Марат, отступая к лифту, вытянул лежащего Василя из галереи.

Глава 11. Ответная любезность

Во всем отеле был погашен свет. В коридорах тускло мерцали аварийные указатели выхода, но к выходу никто не стремился. Все перебрались во внутренние номера, с видом на газон, и сидели на полу, загнав детей под кровати. Даже в коридорах опасно было оставаться, — об этом красноречиво предупреждали насквозь пробитые пулями двери внешних номеров.

Когда Марат наконец дотащил Василя до своего этажа, на него напустилась Оксана.

— Где ты пропадал? Господи, что за вид? В чем ты извозил халат? Ты что, в мусоропровод упал?

— Во-первых, я ждал тебя, — тщательно подбирая слова, произнес Кирсанов. — Во-вторых, мы попали под обстрел.

— А в-четвертых, мы сыграли партеечку в керлинг, — добавил Василь из-за его спины.

Марат втянул его в номер, держа под мышки, и усадил в кресло. Василь сразу обмяк, уронил голову на грудь и захрапел.

— Вот, — сказал Марат, удовлетворенно вытирая ладони полой халата. — Здесь его никто не достанет.

— Ложись спать, — сказал Гранцов. — Потом поговорим. Много выпили?

— Грамм сто. Или двести. Не важно. Этот день кончится когда-нибудь вообще? С утра пораньше то одно, то другое. Мы для чего приехали? Отдыхать или как?

— Отдыхать, отдыхать. Вот и ложись, отдохни.

Марат послушно лег, но почему-то поперек кровати. Он закрыл глаза и притворился спящим, прислушиваясь к репликам собравшихся.

«Действительно, кошмарный день, — причитал старик. — В страшном сне такого не увидишь. Чтобы приехать на отдых и вместо этого попасть в лапы к бандитам. Хорошо еще, что солдаты подоспели, отбили вас, а если бы не получилось? Здесь вообще не принято заложников освобождать. Все платят. А если даже и начинают спасать, то просто штурмуют, как говорится, без церемоний.