Едва спустившись с холма, я увидел растерзанную тварь, истыканную копьями и посеченную мечами. Вингсвейтары Стюрбьёрна сладили с ней, не потеряв ни одного воина. Недаром в Альфарики и Годрланде о них ходила добрая слава!

Не успел я порадоваться, как услыхал через стаю еще нескольких тварей, что подступали к херлиду со всех сторон. Их было немного, всего четыре или пять, но руны выродков Бездны вплотную подобрались к двадцатой. За прошедшие зимы сильные твари уже пожрали слабых и набрали мощи. Лишь ущельные выжили, оставшись на низких рунах.

Едва почуяв тварей, я проговаривал это вслух, а Стиг зычным голосом посылал в нужную сторону воинов. Ульверы тоже хотели сразиться — им, как и мне, не нравилось прятаться за спинами других. Отчаянный зло скрипел зубами и всякий раз с надеждой поглядывал на Мокрые Штаны, вдруг в этот раз Стиг назовет нас? Сварт похрустывал кулаками. Хундр нетерпеливо спрашивал у Дометия, когда же придет наш черед, а фагр в который раз отвечал, что ульверы должны оберегать хёвдинга. То есть меня.

Добро, хоть Живодер угомонился. Как только он осознал, что мы идем в нужную сторону, так перестал вырываться. Но Болли по-прежнему шел с ним рядом, готовый схватить в любой момент.

Да и меня рвало на части! Ведь я же слышал, как сражаются люди из моей стаи, пусть и не знал их имен и прозваний, чуял их боль от ран, видел их затухающие в один миг костры. Я будто раздвоился: видел поломанные тварями вековые сосны; перескакивал через валуны, наполовину покрытые зеленым мхом, будто здесь никогда и не было зимы; оглядывался на слепого Фродра, что неотступно следовал за мной; и в то же время я смотрел на огромную поляну с сотнями костров и с болью отмечал пропажу то одного, то другого огонька. Во мне бурлила ярость, металось отчаяние, пробивался страх тех, кто оберегал меня и стоял насмерть против ужасающих тварей. Я и сам стискивал пальцы на своем топоре, желая быть с ними! С воинами Севера! С моими волками!

Вскоре вокруг меня и конунга остался лишь основной костяк из семнадцати десятков воинов: ульверы, лучшие дружинники конунга да вингсвейтары. Другие же хирды отстали, сдерживая наползающих со всех сторон тварей, а те, что сладили со своими противниками, нагоняли нас по мере сил.

Тогда-то я и увидел хорошо знакомую еще с бриттландских болот тварь. Почему-то она всегда выглядела именно так, несхоже ни с одной другой: задние лапы вывернуты, как у кузнечика, передние свисают плетьми, из тощей костистой грудины вытягивается длинная свернутая бубликом шея с тугими короткими щупальцами. Только здесь тварь была огромной, едва не доставая до верхушек сосен, хоть и ломкой с виду.

Она вынырнула из тумана прямо перед одним из вингсвейтаров, медленно потянулась к нему передними лапами и вдруг отдернула их назад уже с его телом. Это было так быстро, что я даже не сразу понял, что произошло. Пойманный не кричал и не дергался почем зря, он замахнулся и вогнал копье в грудину твари, а вот до меча на поясе дотянуться не успел. Бездново детище подтянуло вингсвейтара к обрубку на конце шеи, едва коснулось его тела щупальцами, и я увидел, как костер воина потемнел, почти как у Альрика тогда, только намного быстрее. Я потянулся было за искрами стаи, чтоб излечить его, пусть и ненадолго, но огонь погас. Труп рухнул вниз. Стюрбьёрн побежал к твари.

Но тут мертвец шевельнулся. Встал. Потянулся. Толстая кольчуга из укрепленного железа лопнула и разлетелась во все стороны градом колец, а на его теле начали вспучиваться пузыри размером с голову. Один из них лопнул, и оттуда вывернулась длинная лапа с четырьмя локтями. Тело оперлось на эту лапу и качнулось к Стюрбьёрну.

Сильный, не замедлившись, снес измененному воину голову и набросился на тварь.

Глава 18

Я впервые видел вингсвейтаров в бою и не мог отвести глаз. Вот о чем твердил всё время Дометий!

Обезглавленное тело еще не успело коснуться земли, как вся дружина Стюрбьёрна окружила тварь.