Эрвиг поднял руку.

– Я не беру денег с моих гостей. – Тут он дёрнулся и вытаращил глаза, потому что его жена, незаметно подойдя к нему, наградила его чувствительным тычком в ребра. – Ну ладно. Дай этой курице пару терциев; это приободрит её.

Кугель отдал женщине целых пять терциев, к её огромной радости, и покинул деревню.

Через четыре мили дорога пошла вверх, выйдя на серую равнину, утыканную там и сям двенадцатифутовыми колоннами из серого камня. Кугель отыскал большой булыжник и, поместив правую руку на свой зад, почтительно поприветствовал его. Затем он нацарапал на камне знак, несколько схожий с тем, который показал ему Эрвиг, и начал речитативом приговаривать:

– Я представляю этот булыжник вниманию Виулио! Требую, чтобы он защитил меня на моем пути по этой зловещей равнине!

Он внимательно оглядел местность, но не нашёл ничего заслуживающего внимания, за исключением безмолвных сарсенов и длинных чёрных теней, отбрасываемых ими в лучах красного солнца, и с облегчением зашагал по дороге.

Он прошёл не больше сотни ярдов, когда вдруг ощутил чьё‑то присутствие, и, обернувшись, обнаружил почти у себя за спиной восьмиклыкового азма. Кугель поднял свой булыжник и крикнул:

– Марш отсюда! Я несу священный предмет, поэтому не смей досаждать мне!

– Неправда! – издевательски промурлыкал азм. – У тебя в руках самый обыкновенный булыжник. Я видел, как ты чертил знак. Так вот – ты схалтурил. Беги, если хочешь! Я хочу поразмяться.

Азм наступал. Кугель что было сил запустил в него камнем, попав точно между двумя мохнатыми щупальцами на чёрном лбу. Азм рухнул как подкошенный; прежде чем он сумел встать на ноги, Кугель отрубил ему голову.

Он пошёл дальше, потом вернулся и поднял булыжник.

– Кто знает, чья рука так точно направила этот бросок? Виулио заслуживает второй попытки.

У первого сарсена он поменял камень, как и советовал Эрвиг. В этот раз он постарался нацарапать тройной знак со всей возможной тщательностью и точностью. До следующего сарсена он дошёл без каких‑либо помех.

Солнце добралось до зенита, немного задержалось там, а затем начало спуск к западу. Никем не преследуемый, Кугель переходил от сарсена к сарсену. Несколько раз он замечал парящего по небу пельграна и каждый раз бросался навзничь, чтобы остаться незамеченным.

Равнина Стоячих Камней оканчивалась у края обрыва, выходящего на широкую долину. Видя так близко конец своего опасного пути, Кугель несколько утратил бдительность, и тут же с небес раздался торжествующий вопль. Кугель метнул через плечо перепуганный взгляд и прыгнул через край обрыва в овраг, где забился в укромное местечко между большими валунами.

Пельгран спикировал вниз мимо убежища Кугеля. Издав торжествующую трель, он приземлился на дне оврага, откуда мгновенно донеслись чьи‑то крики и брань.

Стараясь остаться незамеченным, Кугель спустился по склону, обнаружив, что пельгран преследует новую жертву – полного черноволосого мужчину в костюме в черно‑белую клетку. Тот наконец сообразил укрыться за толстым стволом олофара, а пельгран и так, и этак пытался до него добраться, щёлкая клыками и хватая воздух когтистыми лапами.

При всей своей полноте мужчина проявлял замечательное проворство, и пельгран начал недовольно кричать. Он прекратил вглядываться в листву и клацать своей длинной пастью.

Поддавшись необъяснимому импульсу, Кугель прокрался на выступающую скалу; затем, улучив момент, прыгнул обеими ногами на голову чудища, уткнув её в ветви олофара. Он закричал поражённому мужчине:

– Быстрее! Несите толстую верёвку! Мы привяжем это крылатое страшилище!

Толстяк в клетчатом закричал ему в ответ:

– К чему проявлять жалость? Надо немедленно его прикончить! Уберите ногу, чтобы я мог отрубить ему голову.