Пельгран исчез, как будто сквозь землю провалился.

Кугель бросил взгляд на «Фейерверк», который, казалось, засиял несколько более ярким светом.

Очень аккуратно Кугель примостил шляпу у себя на голове. Взглянув вниз, он заметил, что по дороге катится маленькая двухколесная тачка, которую толкал толстый мальчишка лет двенадцати‑тринадцати.

Кугель бросил вниз верёвку так, что она закрепилась на пне, и подтянул кровать к земле. Когда мальчик покатил свою тележку мимо него, Кугель выпрыгнул на дорогу с криком:

– Стой! А ну‑ка, что у нас здесь?

Перепуганный мальчишка отскочил.

– Это новое колесо от телеги и завтрак для моих братьев: горшок рагу, коврига хлеба и кувшин вина. Если вы грабитель, то вряд ли сможете здесь чем‑нибудь поживиться.

– А это уж мне решать! – сказал Кугель.

Он пнул колесо, чтобы сделать его невесомым, и одним ударом послал его в небо, заставив мальчишку застыть в изумлении с разинутым ртом. Затем Кугель вытащил из тачки горшок с рагу, хлеб и вино.

– Можешь идти дальше, – сказал он мальчику. – Если твои братья спросят, куда делись колесо и их завтрак, назови им имя «Кугель» и скажи «пять терциев».

Мальчишка пустился бежать со своей тележкой. Кугель принёс горшок, хлеб и вино на кровать и, отвязав верёвку, взмыл высоко в воздух. По дороге прибежали три запыхавшихся фермера, а за ними следом трусил мальчишка. Они остановились и закричали:

– Кугель! Ты где? Нам надо перекинуться с тобой парой слов!

А один из них коварно добавил:

– Мы хотим вернуть тебе твои пять терциев!

Кугель не снизошёл до ответа. Мальчик, пытавшийся отыскать взглядом летящее в небе колесо, заметил кровать и показал на неё братьям, и фермеры, малиновые от злости, яростно потрясая кулаками, разразились бранью. Несколько минут Кугель безмятежно слушал их ругательства, точно забавляясь всем происходящим, пока ветер, крепчая, не понёс его к холмам и Порт‑Пергушу.

Часть IV

ИЗ ПОРТ‑ПЕРГУША В КАСПАР‑ВИТАТУС

Глава первая

НА ПРИСТАНИ

Попутный ветер с комфортом нёс Кугеля на его кровати над холмами. Когда последняя вершина осталась позади, глазам Кугеля предстала безбрежная панорама, и огромным разливом жидкого металла с запада до востока раскинулась дельта реки Ченг.

На западе Кугель заметил на берегу россыпь обветшалых серых строений – Порт‑Пергуш. У причала стояло на якоре около полудюжины кораблей; на таком огромном расстоянии их было не отличить друг от друга.

Кугель заставил кровать снизиться, свесив с одной стороны меч, а с другой – башмаки, так чтобы они были захвачены силой притяжения. Подгоняемую порывами переменчивого ветра кровать с беспомощным Кугелем швыряло туда‑сюда, пока наконец она не рухнула в заросли болотного тульсифера в нескольких ярдах от того места, где начиналась вода.

С большой неохотой покинув мягкую и удобную кровать, Кугель направился к идущей вдоль реки дороге по болотистому торфянику, буйно заросшему дюжиной видов более или менее ядовитых растений: чёрными и красновато‑коричневыми лопухами, волдыряником, хёрзом, покрытым коричневыми цветами, брезгливым виноградом, который при приближении Кугеля с отвращением шарахнулся. Голубые ящерицы сердито зашипели на него, и тот, в скверном настроении, которым был обязан прикосновению к жгучему волдырянику, огрызнулся:

– Заткнитесь, паразиты! Я и не ожидал ничего другого от таких поганых тварей!

Ящерицы, уловив суть злобного высказывания Кугеля, начали наскакивать на него, шипя и плюясь, пока Кугель не схватил с земли сухую ветку и, стуча ею по земле, не отогнал их прочь.