|
Вика должна была появиться на Базе-810 спустя секунду после своего ухода в прошлое, и ни мгновением позже. Вероятно, в биологическом смысле она стала бы старше на месяц-два… А затем — секунду спустя после отбытия из нашего института — возникнуть в тридцатом веке. Ну, какое-то время она провела бы на Базе-810: отдохнула бы, поболтала бы с приятельницами. И тем не менее она была бы дома спустя секунду после старта в прошлое… Я вижу тень непонимания в ваших глаза!
Тимофеев стыдливо кивнул. — Дайте лист бумаги, — попросил Тахион. Народный умелец придвинул ему салфетку. Звездолетов извлек из внутреннего кармана фрака гусиное перо, встряхнул его и быстро набросал схему путешествия Вики.
<sub>Рисунок Тахиона Звездолетова</sub> — Вот посмотрите, — пригласил он, — точка В — это дата ее рождения. Вика росла, умнела и хорошела в родном тридцатом веке, окончила исторический факультет и поступила в наш институт. Стрелочки — это ее движение во времени. Обозначим буквой С момент ее старта в прошлое. Затем Вика благополучно возникает на Базе-810 в точке Н. Там она обменивается новостями с подружками и в момент Б покидает их, чтобы отбыть к цели своего путешествия — точке Ц середине шестого века нашей эры. Проведя несколько месяцев в этой богатой событиями эпохе и накопив историческую информацию, Вика начинает финишировать в момент Ф и в силу законов темпонавтики оказывается в точке Б на Базе-810. Доложив координатору Базы об успехе своей миссии, она приводит себя в порядок, прощается с друзьями и в момент К исчезает с Базы-810, чтобы вернуться к точке старта С через секунду после своего отбытия и продолжить существование в тридцатом веке. Заметим, что ее собственное время всегда течет из прошлого в будущее, — это горизонтальные стрелочки. Но отдельные фрагменты этого собственного времени приходятся на девятый и шестой века. Так что никакой фантастики вроде темпоральных инверсий, хроноклазмов, петель времени, как любили сочинять досужие выдумщики в пухлых романах, здесь нет… Но вся беда в том, — снова пригорюнился Тахион, — что Вика не появилась ни в точке Б, ни, тем более, в точке С. Он потянулся было скомкать рисунок, но Тимофеев опередил его. — Не спешите, — сказал он. — Я еще не все уяснил. — Что тут неяcного, — проворчал Тахион. — Для вас-то… — А эти ваши ретромотивы… они часто ломаются? — В том-то и дело, что нет! Они настолько просты в конструкции, что там нечему ломаться. Да и починить их, простите за вульгаризм, проще пареной репы. Достойно удивления, что принципы темпонавтики не были открыты еще в вашем веке. Впрочем, в этом я вижу добрый знак: ближе всех к их открытию подошли вы с вашим темпороскопом, но, как выяснилось в ближайшие дни, вовремя остановились. — Вы разглашаете мне мое же будущее, — запротестовал Тимофеев, — и тем самым нарушаете Кодекс. Я еще ничего для себя не решил! — Решили, — сказал Тахион убежденно. — По глазам вижу. Но не то, чего мы столь опасались. — А вы не пробовали повторить маршрут Вики? Вдруг там есть какое-нибудь временное завихрение? Опасное для темпонавтов? — Глупости, сударь, изволите говорить, — отрезал Тахион, от волнения сбиваясь на старосветский. — Мы ныряли в прошлое до самых трилобитов и много далее-с! А уж шестой век прочесали со всевозможным усердием, будьте я покойны-с! В этот момент в дверь грубо забухали чем-то увесистым. — Странно, — произнес Тахион. — Разве заперто? Помнится мне, я не встретил особых препятствий. — У вас были добрые намерения, — пояснил Тимофеев. |
