|
Двое стояли снаружи с оружием наизготовку, охраняя людей в обносках, неподвижно сидящих под стеной дома. Еще один сидел в микроавтобусе, выставив ноги в раскрытую дверцу со стороны водительского сиденья, как минимум трое находились в доме, и последний караулил на покатой крыше, высунувшись по пояс из слухового окна с автоматом в руках. Сбоку из крыши торчал широкий деревянный раструб — я так и не смог понять, для чего он. Я лежал неподвижно, размышляя. Что происходит в северной Зоне? Лешие, теперь вот монолитовцы… И что это за бродяги у них в плену? Обычные сталкеры или нет? Дом — их сторожевой пост, выходит, монолитовцы контролируют это болото или по крайней мере его границу? Я почесал лоб, скосил глаза на повязку. Она так и осталась сухой — оставленная жгучей стрелкой рана не кровоточила. Чувствовал я себя нормально, слабость прошла. Ну хорошо, главное, что надо решить — собираюсь ли я помогать рыжей девчонке? И если нет, то что мне делать дальше? Ответ был очевиден: в одиночку не выжить. Без оружия и припасов, без прошлого… Назад в город нельзя, там лешие. Возможно, Катя Орлова с моим напарником спаслись, возможно — снова в плену, а может, их вообще убили. В любом случае возвратиться я не могу, но тогда — куда мне податься? Значит, надо разыскать отряд наемников и все им рассказать. В конце концов, по словам рыжей, я сам наемник, как-нибудь найду общий язык со своими… Но наемники — где-то по другую сторону этой насыпи, границы болота. Надо пересечь ее. Скоро начнет вечереть, следует поспешить. Черт знает, какие твари выползают из топей ночью. Пока я размышлял, из дома появились два монолитовца, пинками заставили пленных подняться и повели к микроавтобусу. Неужели эта развалюха еще ездит? Машина казалась совсем старой, корпус проржавел, стекол нет. Сектанты выстроили пленных позади него и стали связывать им руки. Трое других вынесли из мастерской раздутую меховую подушку. Я сощурился, вглядываясь. Что это еще такое? Напоминает небольшой воздушный шар, сшитый из шкур. Монолитовцы подняли его (причем было понятно, что они скорее придерживают эту штуку, чтобы она не улетела, чем поддерживают на весу), водрузили на микроавтобус, пристегнули к нему ремнями. Раздалось гудение, и на дороге справа показались еще два джипа — открытые, выкрашенные зеленой краской. Пора. Я вскочил и нырнул в заросли по левую руку. Надо было обойти этот отрезок дороги и дальше пересечь ее. Пока бревенчатый дом оставался в пределах видимости, я то шел, низко пригнувшись, то ложился и полз — у сектанта на крыше наверняка был бинокль. Потом дорога повернула, за поворотом открылось залитое водой поле. Насыпь длинной дугой огибала его и тянулась дальше, исчезая в тумане. Я присел на корточки, разглядывая затопленную низину. На другой стороне виднелись облепленные мхом развалины, торчащие из воды балки и остатки стен. Оглянулся — здесь перебегать дорогу еще опасно, надо пройти дальше. Можно пересечь поле напрямую, на это уйдет куда меньше времени, чем если огибать его вдоль дороги, — очень уж велика протянувшаяся дугой насыпь. Сзади раздалось гудение. На повороте росли деревья с кустами, из-за них я не видел, кто приближается ко мне, хотя сразу решил, что там едут монолитовцы. Иногда двигатель принимался дребезжать и похрипывать. Нет, это не джип, скорее уж микроавтобус. |
