|
— Я изменил ради него повестку дня. Я не хочу зря терять столько времени! — капризно сказал император. Баластер очнулся: — Может быть, их задержали уличные пробки… — Пробки? — Человек вернулся с планеты, охваченной гражданской войной, избежал рук траков и сейчас направляется сюда, чтобы доложить вам обо всем. Он должен быть здесь. Пепис посмотрел в глаза Баластеру. Министр ответил ему абсолютно спокойным взглядом, но потом все же не выдержал и отвернулся. Пепис не стал скрывать ликующей улыбки. — Конечно, вы правы, Баластер, — император опустил свое жилистое тело в кресло. — Мы с вами остановимся на этой версии. — Да, император. — Вы думаете, она самая разумная? Баластер помолчал пару минут. — Вероятно, не самая разумная, — сказал он, — и все-таки лучшая. К тому же, это все, что мы можем сделать. Не так ли? Сделать лучший выбор, и сделать его вовремя. Пепис опять посмотрел на министра. — А какой план вы считаете самым разумным? — Спокойнее всего — убить обоих. Хотя в перспективе это может сделать из Калина мученика. А этого вы хотели бы избежать любой ценой, даже если бы все факты убийства указывали на Тракианскую Лигу. Духовная сеть, созданная миссионерами, однажды может стать сильной угрозой. Пепис промолчал, но его глаза ясно отражали его мысли. Да, это было так. И он не хотел этого. Он никогда не хотел этого. Проклятые миссионеры поначалу казались безвредными. Но за те годы, которые Пепис провел на троне, они проникли во все миры, на все планеты в поисках археологических доказательств миссионерской деятельности Иисуса Христа. Подтверждения деятельности Иисуса они не отыскали, но исследования и раскопки имели другое, более весомое значение. Впоследствии на местах раскопок устанавливались пограничные заставы. Миссионеры были не против: всё это хорошо сочеталось с их философией. Пепис мог вспомнить дюжину крупных нарушений договора с Тракианской Лигой, так или иначе связанных с миссионерскими раскопками. — Это слишком большая цена, Баластер, слишком большая, если мы ошибаемся. Баластер промолчал. Его черные глаза вспыхнули: от охраны поступило сообщение о приезде капитана Шторма. Рыцарь прибыл один. Святой Калин просил передать, что он будет чуть позже. Джек Шторм выглядел в два раза моложе того человека, которого ему сейчас предстояло заменить. Но у командира Кэвина всегда было полное доверие к способностям капитана. При появлении Шторма Пепис откашлялся. У Уинтона никогда не было доверия к Джеку. Он говорил Пепису, что это — один из потерянных рыцарей, а значит — он отлично знает о том, что они сделали во время Песчаных Войн. Но если это так — где он был все эти двадцать пять лет? Почему он совсем не постарел? Где? Может быть, в руках у Траков? Это было более чем вероятно. А может быть, он скрывался в одной из сект, пытающихся сбросить Пеписа с трона? У императора стало мокро под мышками от одной мысли о Зеленых Рубашках. И все-таки он не спешил сказать Баластеру о том, что они с Уинтоном уже несколько раз пытались убить этого человека. Шторму чертовски везло. Пепис плавно поднялся с кресла. Джек все еще носил на форме знак капитана. Звание командира он еще официально не получил. — Император! — отдал честь Джек. Пепис наклонился вперед и отстегнул с его куртки знак капитанского отличия. |
