— Но он всех нас роботами считает, — произнесла Мартина. — Это как понимать?

— Думаю, психоз. Результат воздействия будатора. Это пройдет, — успокоил Эребро.

— А рана на руке у него серьезная?

— Надеюсь, нет, Сильвина.

— Ладно, все мы — роботы, — не могла успокоиться Сильвина. — А попугай? Рыбки в аквариуме? Тоже роботы, что ли?

— Не догадался спросить. В следующий раз. А еще лучше — сами у него узнайте, — посоветовал физик.

Надежды их, однако, не сбылись. Мишель по-прежнему покидал свою комнату крайне редко.

Как-то за вечерним чаем в сумеречной гостиной — панели были приглушены, а видеостенки отключены, — Мартина спросила у Эребро:

— Как это достигается, что Филимена не отличишь по внешнему виду от человека?

— Да и по поведению, — добавила Сильвина.

— Для биофизиков форма белкового не составляет проблемы. Она может быть любой, как из глины можно изваять любую фигуру. Труднее было другое.

— А что?

— Самим трудным было создать универсальную матрицу, воспроизводящую работу головного мозга человека.

— Знаете, как только этот универсальный сыщик появился на вилле, я сразу заподозрила в нем робота.

— Не выдумывай, мама. Это тебе теперь так кажется. А когда Сванте Филимен был здесь и проводил расследование убийства, эта мысль тебе и в голову не приходила.

— Да и никому из нас, — добавил Эребро.

— А ведь ты общалась с Филименом больше других, — сказала Мартина.

— Кроме, пожалуй, Атамаля, — вставил Эребро.

— Помнишь, ты все время удивлялась его нечувствительностью к холоду, мама? И ни о чем не догадалась.

— Все мы хороши, — заметил Эребро. — Но, что ни говори, великолепное это создание — Сванте Филимен.

Мартина усмехнулась:

— Не зря же Даниель бегала за ним.

— Она, бедняжка, ошалела от голубого излучения… — начал Эребро и умолк, глянув в потемневшие глаза Сильвины.

— Теперь налепят таких сыщиков, как Филимен, целыми партиями, — перевела Мартина разговор. — И что же, преступность пойдет на убыль?

— Надо полагать.

— Давно пора, — сказала Сильвина. — Такое кругом творится — ужас. В мегаполисе на всех уровнях убивают, средь бела дня.

— И не поймешь чем, — дополнил Эребро. — То ли направленным излучением, то ли из самодельных деструкторов. В Ядерном работал русский физик, он любил повторять: хрен редьки не слаще.

— А на Красной планете что творится — ужас! — покачала головой Мартина. — Рабидель рассказывал, число фертачников увеличивается с каждым днем.

— Фертач — это ужасно, — задумчиво произнесла Сильвина. — И врагу не пожелаешь.

— Никакие законы против них не помогают, — продолжала Мартина. — Если дело так пойдет дальше, фертачники захватят Марс.

— Наркоманов всюду хватает. Издержки нашей цивилизации, — сказал Эребро. — Знаете, как назвал их Рабидель? Взбесившиеся машины.

— Не могу отделаться от ощущения, что Арнольд где-то рядом и слышит нас, — произнесла Сильвина.

— Ой! — вскочила Мартина. — Чуть не опоздали! Сейчас Валентина и Эдвин. — И она включила видеостенку. Самые популярные комментаторы после мажорной заставки повели рассказ о том, как подвигается в Ядерном центре работа по контакту с параллельным миром, в котором исчез король физиков.