– Господин президент, – сказал Джон Трэверс, – мы получили несколько часов передышки.

– И что следует из данного факта?

– Надо умело воспользоваться этим, хотя ничего заслуживающего внимания сейчас я придумать не могу, просто размышляю вслух. – Трэверс посмотрел на начальника объединенного комитета начальников штабов. – Скажите мне, генерал, а тем двум господам в Пентагоне известно, что они находятся под подозрением? Точнее, известно ли им о том, что имеются доказательства их предательства?

– Нет. И я полностью согласен с тем, что вы хотите сказать: в настоящий момент никаких мер против них приниматься не будет, чтобы они ни о чем не догадались.

– Прекрасно. С вашего разрешения, господин президент, я хотел бы удалиться и заняться проблемами международной дипломатии. С помощью подушки, конечно.

– Прекрасное предложение, – улыбнулся президент. – Я, пожалуй, сделаю то же самое. Уже почти шесть часов, господа. Как вы смотрите на то, чтобы в следующий раз собраться в половине одиннадцатого утра?

* * *

Днем, в два тридцать, Ван Гельдер, держа в руке радиограмму, поднялся к Тальботу на ходовой мостик «Ариадны».

– Сообщение из Ираклиона, сэр. Оказывается, «фантом» греческих ВВС буквально через десять минут после того, как покинул базу, обнаружил «Таормину» к востоку от острова Авго. Если судить по карте, то остров находится примерно в сорока милях к северо‑востоку от Ираклиона. Очень удобное расположение, если задаться целью пересечь пролив Касос.

– В каком же направлении она двигалась?

– В том‑то и дело, что ни в каком. Чтобы не вызвать никаких подозрений, греческий пилот не стал ее облетать. Он сообщил, что «Таормина» просто стояла.

– Притаилась. А вот зачем притаилась? Кстати, раз об этом зашел разговор, что в настоящее время делает Джимми?

– Последний раз я его видел в офицерской кают‑компании. Он шушукался с девушками. Остальные греки разошлись по своим каютам. По всей видимости, решили отоспаться. Поведение девушек почти не изменилось, хотя они перестали болтать о своем затруднительном положении, да и вообще стали относиться ко всему философски. Видимо, они решили смириться или же, наоборот, что‑то задумали, но что именно, я даже представить себе не могу.

– А вы что скажете, Винсент?

– Относительно того, что они задумали? Мне кажется, они решили отдохнуть, потому что наверняка понимают – предстоящей ночью будет не до этого.

– У меня такое же странное ощущение.

– Ага! Вот видите! Предчувствие? Да, сэр? Вот и проявилась ваша шотландская кровь!

– Когда она проявится еще сильнее, я дам вам знать. Я все не могу понять, куда исчез Дженкинс.

Раздался звонок. Тальбот снял телефонную трубку.

– Радиограмма из Пентагона для адмирала? Несите ее сюда.

Тальбот повесил трубку и посмотрел вперед, через стеклянное ограждение мостика. Чтобы защититься от полутораметровых волн, поднятых порывистыми юго‑восточными ветрами, «Ангелина» заняла положение между кормовой частью «Ариадны» и носом «Килчаррана».

– Кстати, о Пентагоне. Только час тому назад мы пообещали им, что к полуночи будет закончен перенос водородных бомб. И что мы сейчас имеем? Ветер шесть баллов и остов самолета, который на канате уносит в сторону северо‑запада. Одному богу известно, когда мы закончим перенос бомб. Как вы думаете, может, стоит сообщить об этом?

– Полагаю, не надо, сэр.