Их кони шли бок о бок друг с другом, хотя сквайру полагалось приотстать и держаться чуть позади милорда.
— Клянусь честью, — сказал Фалк, — этот мальчик — настоящий мужчина, у него зрелый ум, а о смелости и говорить нечего.
— Принц? Вы о нем, сэр? — спросил Саймон.
— Да, юный Генри Монмут. Он на год младше тебя. А кажется по меньшей мере года на три старше. А ведь и ты далеко не младенец.
Саймон нагнулся, в задумчивости погладив гриву своего коня.
— Как думает принц, — мы сумеем устоять против Хотспура, сэр?
— Кто может это предсказать, Саймон? Говорят, у Хотспура четырнадцать сотен. С ним также Дуглас и Уорчестер. С Глендовером он, кажется, успеет объединиться раньше, чем мы вступим в дело. Стало как будто бы известно, что он от нас на расстоянии чуть больше одного дня пути. Нас тут всего горстка, и если помощь не придет, нам бы только удержать город.
— Пока Глендовер не соединится с ним. Хм! Где расположится король этой ночью?
— Не знаю. Если он подойдет раньше Хотспура, все может обернуться в нашу пользу. Однако…
— Что за человек Генри Болинброк? — спросил Саймон. — Допускает ли он, что кто-то другой может в чем-то опередить его?
— Нет, клянусь Святым Распятием. Генри такой же, как и его сын.
— Тогда я не сомневаюсь, он будет с нами, опередив Перси, — с безмятежным спокойствием сказал Саймон. — Как бы там ни было, сражение предстоит интересное.
— И, пожалуй, такое кровопролитное, что и твое холодное сердце будет довольно, — проворчал Фалк и чуть поудобней уселся в своем седле. — Мэлвэллет здесь.
— Я знаю.
— Значит, ты видел его? Это не твой отец, а старший брат. У твоего отца лихорадка, он болен.
— Вот как? Я поговорил с Джеффри Мэлвэллетом, пока вы, сэр, были у Его Высочества.
— Да? — повернулся Фалк к Саймону. — И чего ради ты приставал к нему?
— Я не приставал. Я только смотрел на него, а ему это не понравилось. Поэтому он предостерег меня, чтобы я больше не смотрел на него косо.
Фалк расхохотался.
— Ну, взглядец-то твой я знаю, а, Саймон? И что же ты думаешь о Мэлвэллете?
— Он производит хорошее впечатление, сэр, — ответил Саймон.
На следующий день после полудня Саймон вышел из расположения своего отряда и пешим ходом направился через битком набитый людьми город к его зубчатым стенам. Улицы кишели толпами солдат, людей как высшего, так и низшего сословия, и Саймону поневоле приходилось задерживаться. Однако он довольно скоро добрался до цели на восточной окраине Шрюсбери и заговорил с несколькими стражниками, которые несли там службу. Ему разрешили подняться на башню стены и Осмотреть окрестности. Легкий ветерок теребил его светлые волосы и обвивал плащ вокруг ног. Саймон оперся рукой о стену, пристально всматриваясь в открывшуюся перед ним равнину. Так он стоял, не двигаясь, пока какой-то офицер не поднялся к нему.
— Ну-с, мой юный сэр, и что же вы там увидели? — спросил офицер скорее иронически, чем всерьез.
— Пока не берусь сказать, — ответил Саймон. — Но скоро скажу.
Офицер прикрыл глаза рукой от солнца и из-под руки смотрел в том же направлении, куда всматривался Саймон.
— Ничегошеньки там не видать, сэр Остроглазый, — в том же духе продолжал офицер. — Ни Хотспур, ни наш король не подают признаков жизни. Хвала Всевышнему за одного и да избавит он нас от другого. Вы пришли с Монтлисом?
— Да. |